Вот так… новый дом, подумала Анна, с
тревогой осознавая, что это вполне может оказаться правдой. И чем
она тогда займется? Чем она вообще будет заниматься, если работа
делается помимо нее? Держать двери открытыми? Швейцар, блин.
Готовить обеды? Да… ради этого стоило учиться пять лет в институте.
А ведь ей понравилось быть нужной. Делать что-то полезное. И что
теперь? Спровадят наверх, чтобы не путалась под ногами?
- Простите, задержался, - наблюдатель
быстро вошел в столовую, вешая на вешалку плотный прорезиненный
плащ.
- Опять вулканические осадки? – со
вздохом уточнил Арвель, и в его взгляде промелькнула застарелая
боль.
- Сегодня, как никогда, плотно, -
согласился он, приглаживая волосы.
Да фиг там с моей полезностью, решила
Анна, глядя на посуровевшие лица мужчин. Пусть уж скорее найдут
себе мир, да покинут гибнущий. А дело она сама себе организует, не
маленькая.
Тихой группкой возникли на пороге
болотники. На ботинках песок, на лицах выражение блаженства –
такого, что слова только мешают.
С пляжа, решила Анна, глядя на вновь
прибывших, и принялась разливать первое.
Запах наваристого борща вернул всех
на землю, то есть в столовую, и усадил за стол. А потом стало не до
разговоров.
- Анна, вы были правы, - отложив
ложку и с сожалением глянув в пустую тарелку, произнес наблюдатель.
Она вспомнила его имя - Рагмарио, - эти… - он едва уловимо
поморщился и, сделав над собой усилие, продолжил: - Плоды, похоже,
имеют определенную ценность.
- Похоже или имеют? - поддела его
девушка.
Маг насупился. Признавать полезность
плодов, и уж тем более полезность вредоносного организма, до
маниакальности любящего фиолетовый цвет, ему не хотелось.
- Их можно есть, - выдавил он из
себя, не отрывая взгляд от стола.
- Отлично, - улыбнулась Анна,
поздравив себя с маленькой победой, - отнесите их, эм, в болотный
мир. Раздайте больным и детям. Мне пока ничего не надо.
Мужчины переглянулись.
- Почему бы вам этим не заняться, -
предложил Арвель с невинным лицом.
Наблюдатель помрачнел, но возражать
открыто не стал. Поднялся, извинился и вышел. Даже на чай
оставаться не стал.
Странные у них отношения, подумала
Аня. Недолюбливают друг друга. Впрочем, не её это дело.
Она поднялась, чтобы принести
пельмени, но Павел первым сорвался с места, притащив с кухни
большую кастрюлю.