- Угу, - ответила Клавдия Петровна и
нажала отбой. С сомнением посмотрела на капли, представила, как
уговаривает пса их выпить, затем прислушалась – в коридоре было
тихо. Женщина вздохнула, убрала телефон в карман халата и пошла
мыть полы. Уборка она всегда успокаивает.
Тагир вел машину, словно опаздывал на
собственную свадьбу, ну, или похороны. Постоянно перестраивался,
обгонял, рвался на желтый свет и резко, до судорожного шараханья
пешеходов, тормозил перед переходами.
Аня сидела на переднем сиденье, одной
рукой вцепившись в розу, второй – в ремень безопасности, ногами
упираясь в пол, и чувствовала себя, как на гонках. Дома, витрины
магазинов, рекламные щиты, светофоры слились в одну сплошную стену,
мимо которой они прыгали по улице, метя на свободные в плотном
потоке машин места.
Сама Аня была аккуратным водителем и
всегда гордилась этим – за три года ни одного ДТП, а потом машину
пришлось продать. У Вадика возникли сложности, так он сказал, и
срочно понадобились деньги. Она, дурашка, поверила. Продала свою
любимую киашку, а потом выяснилось, что человек, с которым она
делила кров, которому доверяла, которому, мать твою, стирала носки
и готовила ужин – игрок! Жалкий, не желающий, да и не могущий
прервать порочный круг: деньги – игра - долги.
Знакомая горечь подкатила к горлу, и
Анна приказала себе остановиться. И почему она вспомнила об этом
сейчас? Не виноват ли в этом бодрый ирландский фольк, играющий в
салоне? Помнится, Вадик любил вот такие зажигательные мелодии.
Ну хватит переживать, она еще хорошо
отделалась. Вадик намекал, что двухкомнатная квартира для родителей
слишком просторна, надо бы поменять на однушку, а деньги вложить в
студию. И если бы не тот случайно подслушанный разговор – видно,
ангел Хранитель постарался - не было бы у них сейчас ни студии, ни
двухкомнатной квартиры. Дура, Господи, какая же она была тогда
дура!
Машина свернула на мост, за окном
замелькали опоры и гладь воды, не успевшей еще покрыться льдом,
темноте которой отражались желтые фонари набережной, они хмуро
морщились на воде нагоняемой ветром волны.
Еще один мост, и за спиной остался
Каменный остров, с его загадочными дворцами, старинными усадьбами –
жильем, бывшим элитным во всем времена Петербурга.
Последовал резкий поворот со
взвизгнувшими шинами – Анна начала бояться, что они правда куда-то
опаздывают, и машина помчалась по Аптекарской набережной. Справа и
чуть впереди, точно огромная елка, играла огнями телебашня. Кое-где
успели украсить город, и над дорогой протянулись мерцающие золотом
узоры.