Клавдия Петровна открывала дверь
слегка трясущимися от волнения руками. Все было готово к визиту
гостей: суп сварен, в духовке томилась курочка под грибным соусом,
а на плите еще недавно скворчала картошка. Селедка под шубой
пропитывалась майонезом, и даже бутылка беленькой остывала в
холодильнике. Клавдия Петровна почему-то была свято уверена, что
именно её потребляют фсбэшники. А если и нет, вино и коньяк можно
достать из буфета.
- Анечка!
И в тесной прихожей стало теснее
ровно в два раза: на Анну Сергеевну и её сына Андрея
Николаевича.
- Андрюша, вырос-то как! – всплеснула
руками Клавдия Петровна.
Высокий, с цепким взглядом холодных
серых глаз, коротко стриженый мужчина совсем не напоминал того
веселого пацана, вечно попадающего в неприятности из-за острого
чувства справедливости этого далеко не справедливого мира. Ох и
непросто пришлось с ним в свое время Анне Сергеевне! Вспомнить хотя
бы ту старушку, травившую собак и кошек в их дворе – а вдруг они
заразят её Масика? - к двери которой потом целый год шло настоящее
паломничество котов из-за регулярно выливаемой на коврик
валерьянки. А борьба с машинами, заезжающими на детскую площадку? А
школьное восстание против учителя физкультуры, издевавшегося над
детьми? Да… много всего было и смешного, и не очень.
Сейчас перед ней стоял взрослый,
состоявшийся мужчина, успевший, судя по горьким морщинкам около
рта, познать и разочарование, и предательство в жизни.
- Теть Клава, - мужчина вручил
Хозяйке торт, галантно поклонился. Клавдия Петровна вдруг
засмущалась и упорхнула на кухню – накрывать стол.
Когда-то давно они с Травкой мечтали
поженить детей.
- Смотри, какая у тебя красавица
растет, - говаривала бывало Анна Сергеевна, - ну хоть один из моих
оболтусов да разглядит такое чудо, а там, глядишь, и
породнимся.
Не разглядели, не сложилось. Старший,
насколько знала Клава, был прочно повязан тремя детьми, зато
младший успел жениться на московской дамочке, как её неодобрительно
называла Травка, и развестись.
За столом они обсудили погоду,
приближающийся Новый год, троих внуков Анны Сергеевны, и лишь за
чаем, от алкоголя гости отказались, Андрей перешел к делу.
- Умеете вы удивлять, - сказал он,
доставая из кармана листок бумаги. – Ну ладно ты, мам, всегда к
детективам слабость имела, но вы, теть Клав, - и он неодобрительно
вздохнул с видом государственного мужа, имевшего давний и прочный
опыт в подобных делах, к которым доступ старушкам был строго
воспрещен.