Идея о разделении флота на
самостоятельные отряды, которые в бою будут выполнять свои
собственные частные задачи, успех которых – залог большой победы,
появилась у меня как раз таки после ознакомления с многочисленными
историческими очерками о заслугах адмиралов прошлого. Так что, не
мудрствуя лукаво, я воспользовался тем, что придумали люди много
умнее меня, и разбил свои силы на части, во главе каждой из которых
стоял мой заместитель, или как говорят моряки – «младший флагман».
В своих помощниках я был уверен как в самом себе, а значит – мне не
нужно было думать за каждого командира виртуального кораблика –
лишь поставить четкие задачи каждому из отрядов. А с достижением
положительного результата, каждый из них справится и сам. Под
чутким руководством «зама».
Конечно, это не реальное
сражение, где стальные монстры рассекают морскую гладь, а несущие
смерть снаряды разрывают бронированную плоть боевых кораблей и
превращают в кровавое месиво сотни моряков.
Это лишь Симулятор.
Но, мою мятежную душу
устраивало и это.
Книга Новикова-Прибоя "Цусима",
попавшаяся на глаза первокласснику Илье Модусу, перевернула детское
мировоззрение, открыв маленькому мальчику грозную романтику эпохи
бронированных исполинов.
Романтику, которая манила
необъятными просторами океанов, надежностью крупповской брони,
мощью паровых машин, свирепым оскалом башенных двенадцатидюймовок,
блестящими парадными мундирами и кодексом чести морских офицеров.
Таких разных, но и таких похожих в своей верности своему морю и
своим кораблям - строгих и чопорных англичан, щеголеватых
французов, сухих и педантичных с виду, но таящих под мундирами
романтичную душу немцев, легкомысленных в жизни и в смерти
итальянцев и, пусть не идеальных - но таких наших - офицеров
Российского Императорского Флота.
Романтику, которую жители
двадцатого века воспринимали как должное.
Романтику, которая взрастила
великих людей и погубила еще более великих.
Романтику, которая ушла в
прошлое, едва в море появился 'Дредноут', разом списавший
многочисленные броненосные эскадры в утиль.
Возможно, именно потому, что
детище Фишера затмило красоту и величие милых моему большому
черному сердцу броненосцев, я не жаловал в Симуляторе класс
дредноутов. Неказистые, словно вырубленные гигантским топором, они
вызывали лишь презрительное пренебрежение. Так и хотелось
посмотреть в глаза тому, кто придумал это, потрогать у него лоб и
спросить: 'Ты болен? Ах, нет? Тогда, какого хрена ты придумал это
убожество?'