- Ох, иуды, прости Господи. За
такие мысли - на Сахалин-с, а то и на виселицу - проворчал
Лавров.
- Да не в тюрьму их надо, не в
тюрьму, - я в темноте пытался застегнуть ремень дедовских часов
вокруг левого запястья. Это-то и при свете - не легкое занятие, а в
кромешной темноте, да на ходу - вообще испытание на
терпение.
- А что же? - Удивился Лавров.
- Отпускать? Игнорировать их выступления?
- На плац их нужно и
расстреливать, - подсказал я идею. - Только, это не самый здравый
вариант. Ибо, потерю одних будут воспевать их же товарищи,
проецируя гибель своих соратников, как великую жертву во имя
интересов революционной борьбы. И начнутся лозунги про кровавый
режим.
Все это уже было. На страхе
государство долго не простоит - умнее будет использовать идеи, да и
их носителей, буде это получится, на пользу государству. Ведь,
право, не худшие есть среди них люди - энергичные, убежденные,
самоотверженно любящие народ, пусть и не разделяющие ценностей
действующей власти.
- И позвольте
полюбопытствовать, милостивый государь, как-с вы это себе
представляете? - с усмешкой произнес Лавров. - Просить их
по-хорошему, дескать - прекращайте бомбы кидать, да Великих князей
убивать?
В голове у меня щелкнуло от
последней фразы. Убийство Великих князей? Новая для меня
информация. Надо будет осторожно прояснить для себя, что это он
имел в виду...
Не время сейчас задавать вопросы –
пока он считает, что я осведомлен обо всем вокруг, ценность моей
персоны неоспорима. Дам слабину – и могут возникнуть щекотливые
вопросы. Не уверен, что на некоторые из них я смогу
ответить.
Поэтому, я лишь молча
кивнул.
Остаток пути проходил в тягостном
молчании.
Расспрашивать о чем-то еще главу
Разведочного отделения было бессмысленно – что-либо кроме моей
судьбы меня сейчас интересовало мало. А он, судя по всему, не
уполномочен говорить о чем-то существенном.
Ясно было только то, что действует
Лавров строго по указке кого-то очень и очень влиятельного – в
стране найдется чуть меньше десятка лиц, которые могут отдавать ему
такие приказы напрямую. Что заставляет задуматься…
Внутренне я ликовал, хотя и не подавал
виду. Да, кощунственно радоваться, что началась война, и Россия уже
понесла потери – малые из тех, что еще будут. Но, могло статься,
что Россия-матушка могла сама себе нанести непоправимый вред -
лишиться меня. (в этот момент червячок сомнения озвучил вопрос: « А
ты уверен, что тебя не «кончать» везут?»)