Нет, переезд - это
хороший знак.
- Вы готовы, Илья Сергеевич?
Нуте-с, славно, славно – Лавров вывел меня из размышлений, прервав
раздумья о том, не пижонство ли – украшать шкурой белого тигра пол
своей спальни.
Ротмистр придирчиво оглядел меня с ног
до головы, будто я был женихом, а он - ну, скажем, заботливым
дядюшкой, озабоченным моим семейным будущим. И предстояли нам
смотрины невесты, а не разговор с очень важным
человеком.
Пару раз мужчина ощутимо поморщился -
ну, тут уж простите, я этот костюм не выбирал и не заказывал - вы
сами и привезли-с, Владимир Николаевич. Получите, распишитесь, как
говорят наши юго-западные братья «Бачилы очи, шо купувалы - зараз
йиште, хучь повылизайтэ»...
Меж тем, до меня только сейчас дошло,
что ритмичный перестук колес экипажа, да мерные поскрипывания
прекратились. Экипаж остановился – и единственная дверца, через
которую я сюда попал, была распахнута, впуская внутрь морозную
свежесть раннего утра.
Мой взгляд упал на пушистый снег.
Девственно белый, да в разгар зимы – он не шел ни в какое сравнение
с тем, что лежало на улицах моего мира. Нет той сизой, тягучей
посыпки, которая со временем превращалась в матово-черный
нарост.
Что ни говори, а природа еще не
познала бума промышленный гигантов. И это хорошо.
Я втянул воздух всей грудью. Чистый,
морозный, освежающий. Наверно так пахнет в дачных поселках вдали от
городов – там, где экология еще не познала шока миллионов
техногенных выбросов в атмосферу.
- Пойдемте, время не терпит, -
Лавров деликатно указал мне на выход.
Не заставив себя долго ждать, я,
пригнувшись, чтобы не удариться головой об потолок кареты, с
помощью подножки, выбрался наружу.
Как можно оценить Питер в лучах
рассветного солнца?
Мне на ум пришло слово
«уютный».
Без многоэтажек, без блеска
бесконечных стеклопакетов и рекламных вывесок. Без свойственной
моему времени кричащей помпезности.
Невысокие здания, покрытые резной
лепниной. Остроконечные крыши, покрытые девственно-белым снегом, от
взгляда на который слезились глаза.
Уютные узенькие улочки, еще не одетые
в асфальтовые кандалы…
Город, поражающий не своим размахом, а
теплой, почти домашней атмосферой. А расчищенная от снега площадь,
с величественным памятником в самом центре, открывшаяся перед моими
глазами, поражала своей просторностью и величием. К сожалению,
Питер я знал плохо, так что, сориентироваться, куда ж мы все-таки
прибыли, не получилось.