Народ по-настоящему велик тогда, когда
он может собой гордиться. Когда его собственная культура процветает
и развивается. Когда его страна защищена и может не зависеть от
зарубежных поставок.
Возможно ли это для России моего
времени?
Очень сомневаюсь.
Могу ли я все исправить и уберечь
миллионы людей от уготованной им участи?
Легко сказать «могу». Но, справлюсь
ли?
Не сдамся, столкнувшись с беспощадной
бюрократической машиной? Или лишь усугублю создавшуюся ситуацию, и
стране грозят потрясения, более великие, чем те, что я
знаю?
Возможно я не доживу до того времени,
когда с высоты истории можно будет оценить правильно ли поступаю
сейчас.
Но, я как минимум
попытаюсь.
Сигарета дотлела, так что уголек
опалил кончики пальцев. Затушив ее о край пачки, я избавился от
«бычка», сунув его внутрь упаковки. Глубокий вдох, выдох. Еще раз.
Следует успокоить бешено стучащее сердце.
Рубикон перейден. Обратно уже не
отыграть.
Победа или смерть, уважаемый
попаданец.
Я повернулся к Лаврову, чтобы сообщить
о своей готовности к встрече с обличенным властью
человеком.
Но, судьба в очередной раз решила надо
мной пошутить.
Карета, на которой мы с ротмистром
приехали, под цокот копыт отъезжала в сторону. Лавров в гордом
одиночестве стоял чуть позади меня, разглядывая роскошно отделанное
здание, открывшееся перед нами, едва транспорт покинул поле
зрения.
«Твою мать!», - с тоской подумал
я. Оглядевшись, слегка прищурился, чтобы навести резкость, взглянул
на памятник в центре площади.
Да, она самая.
Можно не насиловать сове зрение –
здания, что на другой стороне площади – именно те, которые и должны
находиться здесь согласно градостроительному плану. Даже ограда
фонтана и та на месте.
Бросив взгляд в сторону, с печальной
усмешкой уставился на «адмиралтейскую иглу».
- Вижу, признали место, - улыбнулся
Лавров.
- В мое время площадь выглядит
несколько… иначе, - признал я. – Так что, сориентировался не
сразу.
- Сдается мне, если все пройдет
хорошо, - тихо произнес контрразведчик, - то бывать здесь вы будете
часто. А сейчас, пойдемте, совсем мало времени остается до
аудиенции – а нам еще конвой пройти требуется.
Еще раз глубоко вздохнув, я молча
зашагал в сторону Зимнего дворца.
Будет ли большим откровением осознание
того, что встречающая меня резиденция последнего русского
императора – пятый Зимний дворец по счету?