Лена молчала, с тревогой в глазах поглядывая на меня. Я ожидал ощутить горечь и страх от своих действий, но их не было. Они пропали вместе с разбитыми вдребезги иллюзиями и техникой, догорающей внизу. Мечты и надежды исчезли так же внезапно, как и появились. Я решил, что это нам не нужно было, и с чувством выполненного долга смотрел в будущее. Что оно нам приготовило, в данный момент, мы не знали, и оставалось надеяться на свои силы и мужество.
Пробиваясь сквозь густые заросли, мы продвигались вперёд. Казалось, что деревьям не будет конца. Мир окружающий нас встречал гнетущим безмолвием. Мы спустились с гор, и оказались в плену девственного леса. Девушка напевала нехитрую песенку, излучая невидимые огоньки любви, и я не мог налюбоваться ей. Прикладывая усилия, ломал хрупкие ветки. Солнечный свет с трудом пробивался сквозь листву, и всё-таки с каждым шагом становилось труднее идти. Болели и кровоточили ноги. Лена за всё время нашего пути не проронила ни звука, целиком и полностью полагаясь на меня.
– Ты не устала?
– Ещё как, – ответила она и с шумом выдохнула. – Но ничего, я потерплю, может скоро закончатся эти дебри.
– Я тоже на это надеюсь, – ответил я и скривился, переламывая очередную ветку, мешавшую пройти. И вот появилась узкая тропинка, которая вела вниз. Справа от неё тянулся каменный выступ, похожий на голову дракона. Живности не попадалось, и я от голода сглотнул слюну.
– Эх, кабанчика бы сейчас, – сказал я радостно.
– А чем ты собрался его убить? – спросила с ехидством Лена. – Голыми руками?
– А вот хоть этим.
И я поднял камень и взвесил на руке.
– Если сейчас какая-то дичь выскочит, уложу с одного удара.
– Ну и хвастун же ты, Алексей.
Лена засмеялась и прикрыла рот рукой.
– Не веришь?
И я закричал, что было сил:
– Эге – гей!
Эхо тут же пронеслось с быстротой молнии по лесу.
– И где же твой кабанчик?
– Издевайся, издевайся, – прошептал я и сжал Лену в объятиях.
– Ты, что? А ну прекрати немедленно…
Она принялась меня колотить в грудь маленькими кулачками. С каждой секундой сопротивление слабело, и закончилось тем, что наши губы сомкнулись в крепком поцелуе. Неожиданно в спину упёрлось что-то острое, и я оцепенел. На сломанную ветку, это было не похоже. Я смотрел в глаза Лены, и заметил, как они расширяются от страха. Отпустив её, я поднял руки и медленно повернулся. Прямо на меня смотрело гигантское копьё, с острым наконечником, которое держал мужик в звериной шкуре. Он был высокого роста, с густой, чёрной бородой. Узкие, хитрые глазки, так и бегали по сторонам. Он с жадностью таращился на Лену и облизывал пухлые губы.