Как стало известно, Дэниэл вроде бы в разговоре со своим близким другом как-то проговорился, что собирается найти в России одну девушку. Якобы во время фестиваля русской культуры, проводившемся месяц назад в центре Лондона, прямо под открытым небом, он обратил внимание на юную исполнительницу песен донских казаков. Хотя сама она была, как ему удалось узнать, родом из Подмосковья. Дэниэлу удалось разыскать девушку и переброситься с ней парой слов – юная певица относительно неплохо говорила по-английски.
Продолжить знакомство ему не удалось – на следующий же день концертная бригада, закончив свою программу, отбыла обратно в Россию. А герцог Урриморский с какого-то момента вдруг совершенно потерял сон и даже аппетит, напрочь отвергая не только какие-нибудь там сэндвичи и ростбифы, но даже традиционный, обожаемый англичанами порридж (овсянку). Это и подвигло его отправиться на поиски предмета своего обожания, хотя он знал только имя девушки и название ансамбля – Russkie zateynitsi.
Кроме того, Дэниэл намеревался посетить подмосковный Свято-Петровский монастырь, поговорить с его настоятелем отцом Владимиром, который среди прихожан славился своим умом и праведными делами. Его высочество очень интересовала сущность некоторых черт русского характера, которые разительно отличают этот народ от западноевропейцев. Памятуя, что Виндзоры – какие-то дальние родственники Романовых, он хотел понять, насколько он сам англосакс, а насколько, может быть, еще и русский.
– …Девушка Пра-сковья, из Пад-масковья!.. – выслушав Орлова, с заметным оттенком иронии продекламировал Стас. – Если честно, то эта мармеладная история особого доверия мне не внушает. Что-то тут не так… Там, в английской знати, такого уровня романтиков, мне кажется, днем с огнем не найти. Особенно если учесть, что русских, как и славян в целом, эти снобы всегда считали вторым сортом. Так что не будем питать по этому поводу иллюзий.
– Ну-у, ты это уж слишком! – укоризненно протянул Гуров. – Как это – у них нет вообще романтиков? Наверняка есть. В семье, как говорится, не без клоуна. Даже если это наследные трагики.
По достоинству оценив прикол Льва, Крячко разразился заливистым смехом. Петр с укоризненным видом покачал головой:
– Я думал, Лева что-нибудь дельное скажет. А он, гляди-ка, тоже надумал упражняться в остроумии. Кстати, девушку зовут не Прасковья, а Людмила, людям мила… Короче, мужики, я не спрашиваю – возьметесь вы за это дело или нет. Я просто говорю: беритесь. И – точка!