Эльф остановился в центре круглого зала, отбрасывая ворох теней, точно живущих своей призрачной жизнью. Он находился в средоточии иллюзорного колдовства Клейменого клана, демонстрируя полное согласие с правилами жрецов.
Из заполненных клубящимся мраком концов зала послышался шум, подобный слабому хлопанью крыльев. Он постепенно усиливался, превращаясь в таинственный шепот, в котором угадывались отдельные слова. Спустя немного времени слова сложились в целые фразы. Пришедшего спрашивали десятки голосов из темноты, зачем он пришел сюда.
– За помощью, – негромко ответил он, однако звук его голоса распространился эхом по всему залу.
Шепот прекратился, едва затих в стенах ответ.
– И в чем же дом Лунного Клейма может помочь верховному жрецу Эладарна? – раздался насмешливый женский голос рядом с высокорожденным. – Неужели Крылатый Единорог не внемлет молитвам преданного священнослужителя?
Эльфу стоило больших усилий не обернуться, сохраняя внешнее спокойствие, и не ответить резкостью. Внутри него закипал гнев.
– Дело весьма деликатное, требующее полного соблюдения тайны, – сказал он, ни тоном, ни словами не выдав обуревавших его эмоций. За свою длинную жизнь он научился сдерживать себя.
– Я вся внимание. – Из-за спины эльфа вышла черная кошка с необычно яркими янтарно-желтыми глазищами.
Верховный жрец невольно сморщил нос, но тут же вернул себе невозмутимое выражение. Разговаривать с ним, высочайшим служителем Крылатого Единорога Карубиала, в обличье кошки?! Это может позволить себе лишь она, треклятая Авариэль. Не нуждайся он в услугах ее дома – ноги́ бы его не было в храме.
– Величайший Враг нашего народа вновь угрожает нашему существованию, – начал он, придав тону оттенки страха и печали. – Нет противника более жестокого и сильного у эльфов и Крылатого Единорога. Он грозит нашему миру, если его не остановить.
– Возможно ли конкретнее обозначить проблему? Ты не на проповеди, нечего разливаться мыслью по морю. Поясни, что и когда произошло.
«Никакого почтения к старшим! – про себя возмутился служитель Крылатого Единорога. – И никакого уважения к высочайшему духовному лицу королевства! Да по сравнению со мной ты ничтожество, жалкая девчонка, пусть хоть трижды глава дома и посвященная в таинства Трех Лун жрица».
Вслух же он произнес спокойно: