Тут ход моих научно-крамольных мыслей прервался каким-то шумом за стеной. Это на кухне гремят кастрюли. Странно, кто бы это там мог быть?
Захожу и вижу фактурную женскую фигуру, склонившуюся над раковиной с посудой и что-то тихонько напевающей себе под нос приятным голоском. Ничего себе! Кто ж эта внезапная гостья? Плавно подхожу и заглядываю сбоку в лицо. Так ведь это Аэлита! Как же я её сразу не узнал!? Впрочем, что-то в ней изменилось; вроде как старше стала что ли…
– Ой, Кеша! Ты что входишь тихо как привидение? Напугал меня.
– Извини. Но… я не ожидал тебя тут увидеть.
– Что?! Да я тут вожусь уже битый час! Все вы только лопаете, а посуду за собой не моете.
– Не понял. Кто это – все?
– Ты и дети.
– Какие еще дети?!
– Наши, а чьи ж еще? Кеша, что с тобой? Ты не переработался со своей наукой?
– И сколько же их у нас, э-э-э… этих самых твоих детей?
– Сколько есть – все свои, наши. Трое.
– О, господи! Когда же ты успела их понарожать?
– Кеша, ты шутишь или с дуба рухнул?
Тут на кухню входят два мальчугана, лет семи и пяти, а за ними девчушка лет трех. Старший пацаненок серьёзен и деловит:
– Пап, а если из биоматериалов сконструировать огромного шмеля, он будет летать?
– Видишь ли, э-э-э… сынок, надо сначала сделать расчеты и нарисовать чертеж…
– Тогда я сейчас почитаю аэродинамическую энциклопедию, а потом нарисую эскиз.
– Нет, лучше давай перенесём всё это на завтра. А то уже вечер, поздно.
Второй мальчик в это время молча и сосредоточенно, явно нарываясь на неприятности, пытается надеть первому на голову сачок, которым я ловил шмелей. Старший отмахивается, но руки не распускает (сознательный уже).
Девчушка подходит, обнимает меня за колено и заявляет:
– Папулецька, а я ноцью летаю!
– М-м-м… Милая доченька, это ты летаешь во сне. Значит, растешь. А вообще-то вам, ребятки, пора ложиться спать. Смотрите, уже ведь совсем темно за окном… Давайте идите-идите. Спокойной ночи!
– Спокойной ночи, пап!
– Сьпокойной ноци, пап!
– Пакой носи, папулецька!
Дети уходят. А я мучительно пытаюсь вспомнить их имена: кого как зовут. И не ясно, куда вообще делись все прошедшие годы… Чёрт возьми, склероз уже нагрянул что ли? Или это так незаметно быстро пролетело время? Впрочем, а что такое время? Не более, чем ощущение, что что-то было.
Подхожу к Аэлите и осторожненько, стараясь не выдать жгучий интерес, спрашиваю: «С-с-слушай, а что было после нашей с тобой первой встречи?»