Джефферсон задрал голову и посмотрел вверх.
Небо над ними начало сгущаться в чернейшую тьму, озаряемую всполохами откуда-то из бескрайней, вязкой глубины. А затем мрак начал клубиться и вращаться, свиваться в кольца и выпрямляться, как громадный червяк, покрываясь гнилостно-зеленым мерцанием. Из него появился колоссальных размеров уродливый клубень с мясистыми щупальцами, напоминавший морское чудовище.
– Мамочка моя!.. – простонал Джефферсон, вжав голову в плечи. У него, и, думается, не только у него, враз пересохла глотка, а по телу прокатилась ледяная дрожь.
– Дьявольщина какая-то. Сваливаем отсюда, сэр!
И вдруг:
– Внимание! – не дремал Гарсиа. – Цель групповая, маловысотная, скоростная! Две единицы. Засек активное радиолокационное облучение. Ответчики опознавания выдают «чужой». Идут прямо на нас. Дистанция… Черт! Это русские! Они уже здесь!
Из пелены «стены», окружавшей шестимильный участок океана, двумя огненными стрелами вырвались Су-33. Рев их двигателей сотрясал небеса. Ведущий истребитель выпустил две ракеты в непонятное и неопознанное образование в небе и тут же, заложив крутой вираж, исчез в мареве, откуда появился. А ракеты изменили траекторию полета почти у самой цели и, не причинив ей вреда, упали в воду. Там они и взорвались, выплеснув стройные фонтаны.
Второй истребитель повторил атаку, но столь же безрезультатно. На поверхности воды взметнулись еще два бешеных «гейзера». Однако СУ-33 не удалось скрыться. Слишком широким оказался разворот. От «клубня» отделился мерцающий зеленый шар, ощетинившийся множеством искрящихся шипов, который на огромной скорости сблизился с самолетом и взорвался ярким облаком.
Су-33, потеряв часть оперения крыла и хвоста, некоторое время продолжал держаться в воздухе, хотя из поврежденного левого сопла двигателя вырывалось пламя. А затем разрушившиеся лопатки компрессора турбины буквально разорвали самолет на горящие клочья, градом посыпавшиеся в воду.
Дело принимало скверный оборот.
– Если они русских так легко уделали, то нам тут вообще ловить нечего, – пробормотал лейтенант-коммандер.
Роджер Карр резко накренил «Хокай» в глубоком вираже. Запущенные в полную силу моторы взревели. Самолет практически развернулся вокруг хвоста благодаря ковбойской лихости летчика. Второй пилот мельком успел засечь опасность и в ужасе закричал: