— Даже если бы мне пришлось выбирать между виселицей и долгой
дорогой на Призрачные Горы, я бы выбрал второе, — странник,
наконец, откусил кусок от уже остывшей корки. — А у тебя есть
что-нибудь посущественнее хлеба, сыра и воды? — поинтересовался он
с надеждой в голосе и принялся рыться в мешке и не найдя там ничего
кроме нескольких яблок, сморщенных временем, вопросительно поднял
брови.
Волшебница развела руками, даже не стараясь выразить хоть
капельку сочувствия.
— Доверь мне лук, и я смогу добыть нам что-то посущественнее
лошадиной жратвы.
— Смотри, не поранься.
Чародейка изящным движением кинула спутнику оружие и колчан
стрел, достав их из небольшой кучи хлама, сваленного с лошади.
Сарвилл закинул колчан за спину и медленно заступал к деревьям.
— И не потрать все стрелы! — чуть громче нужного окликнула его
Ноэми, когда тот уже направлялся в сторону леса.
— Тсс! — резко откликнулся медведь и зашептал, — они тебе не
понадобятся, если от голода я оставлю здесь свою бездыханную
тушу...
Странник не дождался ответа и побрел вглубь леса. Свет от луны и
костра, хорошо освещавший опушку, таял с каждым шагом охотника, не
в силах противиться лесным теням. Сарвилл подождал, пока глаза
привыкнут к мраку, застыв на месте, и прислушался. Лес дышал
шорохами, отстукиванием древесной коры одним заработавшимся дятлом,
криками нескольких сов, которые упорно пытались в чем-то
переспорить одну кукушку, а странное не то шипение, не то обычное
звериное дыхание постоянно сбивало с толку незваного лесного
гостя.
Когда совсем рядом вдруг зашелестела трава, странник ловко и
бесшумно выудил стрелу из колчана и натянул тетиву. Острый
наконечник, жаждущий крови и ищущий свою жертву, медленно следовал
за взглядом своего хозяина и через какое-то время замер подобно
хищнику, готовому наброситься на свою жертву. Сарвилл развел пальцы
в стороны и услышал глухой звук — силуэт небольшого зверька
сорвался с места и убежал в прочь.
— Бурлящая бездна! — выругался странник еле слышно и достал
вторую стрелу.
Через некоторое время он оказался так далеко от лагеря, что уже
не слышал скакунов, которые то и дело ржали, били копытами о землю
и недовольно выдыхали влажный ночной воздух. Сарвилл ждал
следующего шанса, осознавая его неизбежность. Он вновь затаил
дыхание, потом резко натянул тетиву и выстрелил без подготовки. В
двадцати саженях от него к земле пригвоздило небольшую тушку.