Странник уже перестал обращать внимание на льющуюся из уст всех
купцов Аарда лесть — у него было чувство, что это он не успел
увернуться из-под летящей со второго этажа жидкости по пути сюда, а
не какой-то не расторопный горожанин.
— И сколько стоит это… произведение искусства, мастер Вонн? —
Рука медведя уже привыкла к мечу и приятно ныла от тяжести клинка.
— У меня есть только сорок ситемов.
— Хм… — Кузнец сделал разочарованное выражение лица и задумался.
— Знаете, что, господин? Забирайте его за тридцать пять! Вы хороший
человек! Установленная цена, конечно, значительно выше озвученной и
были господа, которые предлагали по шестьдесят ситемов за товар
более низкого качества, но, я уверен, мы с вами когда-нибудь
обязательно сочтемся! Ведь так?
Сарвилл заулыбался, не веря своим ушам, и крепко пожал руку
кузнецу, рука оказалась мягкой и на удивление гладкой для
кузнеца.
— Знаете, мастер Вонн. Вы с вашим братом абсолютно разные люди!
Я не забуду вашу щедрость и обязательно найду возможность вас
отблагодарить! — Сарвилл похлопал кузнеца свободной рукой по
плечу.
— Что ж, — ответил мастер Вонн, — время покажет, господин. А
сейчас, если вы не против, я бы хотел вернуться к делам.
— Конечно! — Сарвилл выложил на наковальню тридцать пять
ситемов, закрепил ножны на бедре и ловко вложил в них меч.
Вечерело. Корчма «Телячьи рога и бычьи копыта» встречала
путников, висящими над входной дверью предметами, свойственными
названию заведения. Войдя внутрь, Сарвилл учуял резкий запах
солонины и перегара. Народу было совсем мало, настолько, что можно
было отчетливо расслышать шарканье половой тряпки о пол, который
старательно издавала одна из служанок, тщательно стирая засохшее
пиво с почерневших от старости досок. Тем не менее, местные пьяницы
хорошо справлялись с созданием нужной атмосферы в корчме в
отсутствии аншлага.
Странник осторожно обошел служанку, стараясь не ступать в места,
где было еще влажно после уборки.
— К вам сегодня заселилась девушка, черноволосая, говорящая
тоном, достойным королевского и отнюдь не королевскими манерами. В
какую комнату мне последовать за ней? — спросил он у корчмаря,
очень молодого на вид для своей профессии и чуть ли не моложе его
самого.
— Вверх по лестнице, вторая дверь направо, — ответил корчмарь,
закинув полотенце на плечо, и важно облокотился на прилавок по
ходу, вероятно, вспоминая все движения, которые делал в этих
случаях тот, от которого по наследству ему и достались «Рога и
копыта».