В Тбилиси были вечером. Защищенная от полярного ветра страна уже активно сквозь бензин благоухала цветущим миндалем. В аэропорту команду встретил прилетевший накануне второй тренер Виктор Харитонов. Любители баскетбола, конечно, помнят это имя в списках сборной Союза незначительной давности…
– А вы уже загорели, Виктор Николаевич, – сказали спартаковцы.
– Запылился, – с загадочной улыбкой поправил Харитонов.
Портик гостиницы «Рустави», что на проспекте Плеханова, подпирали два изогнутых в престраннейших позах и выкрашенных в зеленую краску атланта. Баскетболисты почему-то не обратили на них никакого внимания. Зато внутри многое нас удивило.
Когда-то на закате прошлого века отель был наречен «Европой». Многое здесь говорит о прошлом. Например, на одной из дверей сохранилась подпись, что свидетельствует о том, что когда-то за дверью была скрыта подъемная машина, а также о том, что в былые времена гостиница не гнушалась и иностранными гостями.
Нигде нет более (а мы объездили с баскетболом добрый десяток стран), нигде нет более взволнованного водопровода и более нервной телефонной связи, чем в «Рустави». А как приятно по утрам собираться всем этажом в умывальной комнате или, заплатив тридцать копеек, дожидаться очереди в однососковую душевую.
Когда мы подъехали к «Рустави», от нее как раз отшвартовывался военный автобус, команда ЦСКА с дружной песней направлялась в гарнизонный Дом офицеров на прием пищи. Армейцы помахали нам, мы – им. Никакого злого антагонизма между спортсменами двух команд конечно же не существует, а наоборот – существуют коллегиальное взаимопонимание и уважение. Взгляды, которыми обменивались игроки при этой бытовой встрече, ничего общего не имели с прессингом, заслонами и финтами, обыкновенные приветливые взгляды. Лишь два взгляда могли со стороны напомнить спорный прыжок. Армеец Андреев (217 – 25) с робким оленьим движением шеи бросил трепетный и загадочно-смущенный взгляд на спартаковца Белова (200 – 19), а Александр проводил своего оппонента внимательным и не по возрасту тяжеловатым взглядом из-под не по-детски нависших бровей[7].
В гостинице и в близлежащих кварталах отчаянно кричали телевизоры. Истекали последние минуты футбольного матча ЦСКА – «Динамо» (Тбилиси). Грузины проигрывали.
– Болельщик, ребята, наш, – весело сказал Кондрашин и ласково потрепал по вихрам Ваню Рожина (201 – 21), юношу с лицом Алеши Карамазова и фигурой петергофского Самсона.