Последний раз подобного невероятного вершителя (другого слова не подберёшь) мира и времени созерцала земля наша 100 лет назад. Колесница неожиданно вернула своё значение. Красные и чёрные конники, словно петроглифы, сошедшие с потолков уральских и иберийских пещер, притащили за собой самое страшное, что можно представить для мира сего – ожившего сверхчеловека на колеснице:
И врагу поныне снится
Дождь свинцовый и густой,
Боевая колесница,
Пулемётчик молодой.
Исаак Бабель в романе «Конармия» в главе с феерическим названием «Учение о тачанке» поведал нам о том, как конные петроглифы колесниц победили старую Россию. Как взвилась, как поднялась на дыбы над землёю колесница-солнце, ослепляя любовью и яростью:
Я – обладатель тачанки и кучера в ней. Тачанка! Это слово сделалось основой треугольника, на котором зиждется наш обычай: рубить – тачанка – кровь…
Поповская, заседательская ординарнейшая бричка по капризу гражданской распри вошла в случай, сделалась грозным и подвижным боевым средством, создала новую стратегию и новую тактику, исказила привычное лицо войны, родила героев и гениев от тачанки. Таков Махно, сделавший тачанку осью своей таинственной и лукавой стратегии, упразднивший пехоту, артиллерию и даже конницу и взамен этих неуклюжих громад привинтивший к бричкам триста пулемётов. Армия из тачанок обладает неслыханной маневренной способностью.
Песня о гриве
Во вдохновенном стихе Рудермана «Тачанка» светлый образ пулемётчика слился с архетипом древнего колесничего. Состоящего изо всех людей-стихий-энергий: из дыма, из возничего, из времени, из огня драконов, из правды смерти, из бездны жизни, из ясности света, из гнева богов, из пут и колёс:
И неслась неудержимо
С гривой рыжего коня
Грива ветра, грива дыма,
Грива бури и огня.
Божественная грива есть только у львов, она символизирует огонь и царский статус. Степь озаряется незримыми кострами, для колесничего степь сплетена из рдяных и круглых, как колесо, маков, из окровавленных стрел охотников и уплывающих в бездну духов зверей. У степи не только свои знаки, но и звуки: они подобны жадным вибрациям огненного органа.
Говорят, что ангелы кормили небесного колесничего пророка Илию во младенчестве огненным молоком. Стоя на курганах своих предков, наши пращуры-скифы вдыхали солнечный диск на восходе и на закате. И естество их полыхало, словно крепкий самосад.