— Твою светлость! Ты что творишь?
Друг тряс поврежденной кистью, словно
ее обожгло.
— Риган? — я недоуменно посмотрела на
вставшего из-за стола блондина.
— Рад тебя видеть, Ягодка, — с
улыбкой проговорил он, взял меня за кисть, легко поцеловал в
тыльную сторону и мягко укорил: — Не обязательно позволять всяким
наглецам хватать себя за руки.
— Адам всего лишь мне помог
пробраться через толпу, — укорила я своего ревнивца. — И не стоило
его обижать, тем более применение магии кроме бытовой вне стен
лабораторных и тренировочных комнат запрещено.
— Так что можешь начинать извиняться!
— торжественно заключил Адам и продемонстрировал руку с красным
пятном от встречи с маленькой шаровой молнией.
Подобные неприятные боевые заклинания
система защиты МГУ считала неопасными и игнорировала. Но атаку
вполне мог кто-нибудь заметить и доложить в деканат.
Риган окинул моего сокурсника деланно
надменным взглядом и констатировал:
— Не вижу повода. Руки у тебя все
целы. Вот если бы оторвало-о...
— Хочешь сказать, мне могло бы
оторвать руку?! — ужаснулся Адам. — Да ты бы со мной не
расплатился! Для артефактника руки — это ценный инструмент. Как
говорит магистр Шапр, мы ими создаем шедевры!
Джеф, до этого флегматично за нами
наблюдавший, откровенно заржал. В отличие от меня разыгравшееся
представление ему нравилось.
— Потеря одной руки — мелочь, — тем
временем отмахнулся Риган и усадил меня за стол напротив
веселящегося русоволосого третьекурсника. — Научишься работать
другой.
— Это для вас, боевиков, количество
рук — мелочь, — скривился в ответ Адам. — А для нас это…
— Вот поэтому артефактники всегда
будут хуже боевых магов, — припечатал довольный блондин.
Адам едва не задохнулся возмущением.
И я поспешила его перебить, иначе этот спор мог продолжаться
бесконечно:
— Я хочу есть! А обед скоро
закончится, — громко и твердо заявила я. Даже сделала попытку
подняться и отправиться на раздачу, но меня удержали.
— Я понял, ты голодна. Сейчас все
будет, — заверил Риган и ухватил Адама за плечо. — Ты пойдешь со
мной. Джеф, проследи, чтобы к Лире никто не пристал, пока меня
нет.
— Ему, значит, доверяешь, а мне —
нет, — трагически схватился за сердце Адам.
— Он ей в любви не пытался
признаваться.
Артефактник в ответ фыркнул, а Джеф
хитро улыбнулся, подмигнул мне и, набрав воздуха в грудь, громко
заговорил: