Кто Вы, госпожа Чайковская? К вопросу о судьбе царской дочери Анастасии Романовой - страница 10

Материалы, дающие основания к заключению, к которому пришел датский посланник, следующие:

Физическое сходство:[20]

Хотя о нем судить теперь очень трудно, ввиду крайней худобы больной, тем не менее, лица, знавшие Великую Княжну Анастасию Николаевну, видят известное сходство с ней. Во всяком случае в ее облике нет ничего, что могло бы доказать невозможность идентичности, наоборот, семейное сходство несомненно существует и его находят все.

Особые приметы:[21]

Установленное рентгенизацией раздробления черепа и челюсти, предполагающее удары твердым предметом, что доказывает, что она прошла через какие-то тяжкие физические насилия.

Целый ряд примет, совпадающих с приметами Великой Княжны Анастасии Николаевны:

Деформация в положении большого пальца правой ноги, прирожденного характера, что установлено врачами.

Шрам на пальце левой руки давнишнего происхождения (по рассказам больной, был прищемлен дверцей экипажа).

Вытравленное родимое пятно на спине.

Нравственный облик:[22]

Большое благородство, воспитанность, держит себя с большим достоинством; все это, казалось бы, несовместимо с полной безграмотностью и незнанием якобы ни одного языка.

Персонал всех больниц, в которых больная находилась, единогласно свидетельствует об этом и прибавляет, что эта особа, несомненно, происходит из высшего общества. Последнее бросается в глаза вообще всем ее видящим.

Сергей Дмитриевич Боткин

Александра Александровна Теглева

Татьяна Евгеньевна Боткина с братом Юрием

Глеб Боткин. Начало 1930‑х годов

В первые годы пребывания больной в Берлине она была настолько запугана, что даже упорно отказывалась назвать свое имя и сказать, откуда она. Именно отказ отвечать на вопросы полиции и побудил последнюю отправить ее в дом для душевнобольных. Совершенно непонятно – каким образом врачи, никогда не признававшие в ней душевнобольную, тем не менее, продержали ее там более двух лет. Единственное объяснение, что не знали, что с ней делать, и действительно она была выпущена из больницы, как только нашлись люди, готовые ее приютить.

Многочисленные лица, у которых она затем находилась, хотя и старались во что бы то ни стало доказать, что она Великая Княжна, однако ничего для этого не сделали и совершенно не изучали больную. Только с Июня прошлого года это дело было поставлено серьезно, и особа, состоявшая при ней, аккуратно вела по поручению датского посланника записи всех ее разговоров. Они передают воспоминания больной о ее прежней жизни. Самые незначительные, казалось бы, подробности из рассказов больной по проверке поражают своей правильностью и совершенно нельзя себе представить, чтобы она, притом при установленной врачами потере памяти, могла бы основывать свои рассказы на прочитанном или слышанном от других.