– Шарик, у меня к тебе только один вопрос – что в отношениях, на твой взгляд, является главным?
– Нежность, – перевернулся на спину Шарик и закрыл глаза солнцу.
– Да, – согласилась Муха, погладив себя лапой по пузу, – это, пожалуй, самое важное, больше всего не люблю, когда грубо и сразу в душу. Чёрт! Вот, что я говорила, – начала стряхивать с себя что-то Муха. – Отложила мне прямо на голову, все норовят засрать мой мозг.
«Если бы не его отсутствие», – подумал про себя Шарик и добавил вслух:
– Хорошо, что ты оставила его дома.
– Смешно тебе, – тёрлась об траву пузом Муха.
– Вообще, это считается хорошей приметой.
– Да, но вряд ли ты бы хотел оказаться на моём месте, – все ещё избавлялась от следов чужих эскрементов Муха. – Отомстил бы за даму, – досталось и Шарику за равнодушие.
Шарик лениво встал на лапы и так же лениво кинулся лаять на ворону, которая спустилась с небес, и посмеиваясь, вышагивала рядом. Как только Шарик пересёк воображаемую границу безопасности, она вспорхнула и крикнула ему что-то сверху.
Вскоре парочка забыла об инциденте, продолжая валяться в тени жарких лучей солнца. Не обращая внимания, что кусок природы был на ремонте. Деревья выражали чувства, шелестя листвой. Недалеко от них за решёткой сидел Чернышевский, грустный, с вечным вопросом: «Что делать?». Он ещё не знал, что ему дали пожизненное. Но, несмотря на это, ему крупно повезло – некоторые отбывают срок стоя. Редкие прохожие не обращали на это внимания, как и на Муху с Шариком. Кто-то шёл по своим делам, иные убивали безделье. Шарик наблюдал за молодым человеком, который чудом здесь встретил старого приятеля, изо рта у обоих воняло лестью: они обменялись ею по поводу внешнего вида.
– Какие любезные, – восхищалась Муха.
– Плевал я на любезность. Даже парк пытается меняться, а люди нет, и в жару ходят в масках, – прокомментировал Шарик.
– Успокойся, – жмурилась от удовольствия Муха. – Внешний мир настолько разнообразен, насколько ограничен внутренний.
– Ты за этим в космос собираешься?
– Да, я всё время мысленно общаюсь со звёздами по ночам. Посылаю им сигналы, только отсюда их не достать.
– Зачем тебе звёзды? Они же тупые, у них в голове, кроме света, ничего не осталось. «Как я выгляжу в свете? Как бы мне ещё засветиться?»
– А я бы хотела к ним поближе. Только конкурс, говорят, сложный. По подиуму надо пройтись. Сколько не пробовала, всё на бег перехожу.