После убийства Сахарова поддерживать связь с той частью Зоны
стало гораздо сложнее: «Наемники» отказывались отправляться на его
небольшие задания, сраженные слухами о том, что из этих заданий
возвращались единицы, не соглашаясь трудиться даже за крупную сумму
денег, а одиночки могли вполне согласиться, что превращало их в
доступную рабочую силу. Но Герман знал, что не всегда обычный
сталкер может оказаться в неизбежных вооруженных столкновениях
надежнее подготовленного «Наёмника», и старался придумать новые
способы принятия на работу нужного вида населения.
Ученый буквально разрывался между двух тяготящих его ум проблем,
одна из которых затрагивала вопрос найма людей, а другая – пропажи
Розы. Вот уже которую неделю девушка словно в воду канула и найти
ту не получалось, хотя Герман расходовал на это все доступные
ресурсы. Небольшие беседы с лидерами местных «бандформирований» -
как любил называть здешние общества мужчина - результатов не
приносили и, когда стало известно о ранее закрытой ото всех
группировке «Спарта», Герман был более чем уверен, что одна из его
проблем вскоре будет решена. Внутреннее чутье не давало покоя ни на
секунду, но предводитель объявившейся группировки отчаянно
утверждал, что никаких ученых не прячет на своей территории,
предлагая прогулку по той, лишь бы отделаться от надоедливого
представителя науки. Ученый на подобное предложение согласился не
думая, но, даже обыскав территорию института и не найдя там ничего
интересного, Герман не мог заглушить внутри себя чувство
уверенности в своей правоте, мысленно стараясь отречься от
навязчивых чувств.
Ученый отчетливо ощущал, что Корд лжет, уверенно глядя ему в
глаза, но ничего не мог предъявить против того, что было им же
увидено.
Тогда мужчина стал отправлять патрули «Наёмников» в район
обитания группировки, но те стали возвращаться всё реже и реже,
отдавая свои жизни Зоне и зля своей навязчивостью Корда, готового
уже лично отправиться на Янов и «вышибить из очкастого дупла гнилые
опилки». Но тот, отчего-то, до сих пор этого не сделал.
Со временем лидер «Наемников» стал всё чаще отказывать ученому в
просьбах о помощи, тем более если те касались выполнения его личных
поручений и это впервые заставило Германа задуматься о том, чтобы
начать применять сыворотку на членах отказывающей группировки, но,
за имением у тех информации о его небольших экспериментах, мужчина
не мог действовать на прямую, да и сами «Наёмники» не спешили с ним
обронить лишнего слова и выпить чаю. Полностью поглощенный решением
своих проблем, ученый упустил тот момент, когда Озерский,
пообщавшись с одним из охранников перед его уходом, перестал
принимать выдаваемую ему, незримую дозу препарата. Мужчина с каждым
днем чувствовал себя всё хуже и старался как можно реже
показываться на глаза своему начальнику, систематично через три дня
получая переданную ему чашку чая, но выливая ту, перестав
употреблять любую жидкость в бункере, которая была бы доступна
кому-то ещё, кроме него.