Роза крепко сжала губы в тонкую полоску и нахмурила брови: она
не привыкла рассказывать кому-либо о своих чувствах и, делая это
впервые за долгое время, девушка едва сдерживала слёзы. Морфей
поднялся с бревна и, подойдя к подруге, успокаивающе приобнял ту за
плечи. Почувствовав, как девушка начинает немного вздрагивать от
начинающегося плача, мягко прижал ту к своей груди.
В этот момент он надеялся на то, что в порыве истерики Роза не
обратит внимания на то, как быстро от волнения колотиться его
сердце. Сталкер свободной рукой приподнял лицо подруги за
подбородок, чтобы появилась возможность всмотреться в её глаза.
- Ну, ты чего? – Тихо и, внезапно даже для самого себя, ласково
произнёс сталкер, заглядывая в полные слез глаза девушки. – Всё
будет нормально. Верь мне.
- Обещаешь? – Роза тихо всхлипнула, но сумела сдержать слёзы в
себе. За всей своей печалью она не заметила, как от непривычно
близкого нахождения друга рядом на её щеки пробился смущенный
румянец. Тот разгорелся ярче, когда девушка осознала, что её лицо
находится слишком близко к лицу Морфея ровно на столько, что та
могла ощущать замерзшей кожей лица его теплое дыхание. Отдаляться
совершенно не хотелось, тем более, что и сам сталкер не спешил
отходить.
- Обещаю. – Успокаивающе шепнул парень и осторожно, словно боясь
ранить, накрыл своими губами губы ученой, мягко целуя. Он мысленно
поразился своему поведению, но был приятно удивлен, когда
сопротивления со стороны Розы не последовало, а в ответ он получил
осторожную отдачу. В этот момент из голов обоих временно отошли
всякого рода неприятные мысли, оставляя место лишь для теплого
ощущения спокойствия и небольшой эйфории. Однако суровая реальность
со своими проблемами поспешила напомнить молодым людям о своём
существовании громко хлопнувшей дверью и вышедшим на улицу
Бенито.
Морфей, отстранившись, тихо рассмеялся, вызвав тем самым улыбку
и на лице Розы.
- Утешил? – Спросил тот, отпустив девушку из объятий.
- Спасибо, утешил. – Положительно качнув головой, проговорила
ученая и провела ладонями по своему лицу, стараясь убрать с того
горящий румянец. Перед товарищем было неловко, но ощущения крайне
приятны.
Морфей же потирая пальцами подбородок направился обратно в дом,
улыбаясь не остывающим ощущениям горячих губ девушки и вспыхнувшей
теплоте в своей ледяной душе, что фонтаном на какое-то мгновение
пробила лед, так давно заполнивший его.