А, я в этом
признался? Надеюсь, хотя бы не вслух.
- С
удовольствием, Роецки. Играть с тобой в детектива, надеюсь, также
увлекательно, как в охотников за головами.
- Слабый
ход, Кроу. Напоминать женщине о минуте слабости, знаешь ли, мужчину
не красит.
Еще лучше,
полагать, что «потом» развеет какие-то мои глупо-романтичные
бредни, почему-то образовавшиеся по её поводу, не стоит и думать.
Но зато честно.
- Ты уже
начнешь доказывать все превосходство своего
интеллекта?
Кофе,
провалившись внутрь, неожиданно легко растекся и явно начал дио…
диокси… в общем, приводил меня в норму с ужасающей
скоростью.
- Всегда
рада. – Агнесс снова дернула носиком, на этот раз в показушной
гримаске из-за моей сигареты. – Все же проще, э-э-э, как у вас там,
у москалей-большевиков говорят… пареной репы.
- Давай,
Агнес, жги глаголом и проницай проницательностью, аки
рентген.
- Кроу, не
стоит считать, что такие вот слабенькие трюизмы делают тебя
интеллектуальным покорителем женских сердец. Женщины любят приятный
мед в ушки, а не этот вот сарказм с кислой мордой. Фу на тебя,
Кроу, не разочаровывай меня сильнее, чем есть.
- Знаешь, -
я налил еще адского черного варева от панны Ковальски. – Что мне
всё это вот напоминает?
-
М?
- Мы с
тобой как двое учеников средней школы, искренне симпатизирующие
друг другу, но совершенно не умеющие превратить это всё в
правильно-взрослое состояние. Не хватает только постепенного
сближения и неожиданного страстного поцелуя с
продолжением.
- Да? –
Агнесс явно призадумалась. – Ну, хорошо. Давай серьезно, если уж
так. Тем более, что неожиданно-страстные лобзания с тобой в текущем
виде… Грозит воспаленной кожей на половину лица. Ты чего не
бреешься, Алекс?
И тут… и
тут проснулся Вортигерн, все это время старательно изображавший из
себя чучело, незаметно оказавшись на платяном шкафу:
- Прямых
речей от женщин не жди
В её «уйди»
звучит не уходи!..
Странно, но
Роецки явно расслабилась и сейчас почти подпрыгнула, уставившись на
ворона:
- Матка
Боска Ченстоховска, Кроу, что это за… чтоб меня черти
взяли!
- Вот уж
кому-кому, Агнесс, но точно не нам поминать нечистых, зная про их
существование, верно?
Она
покосилась на меня, на Вортигерна, снова на меня. И ткнула в птицу
пальцем:
- Это, мать
его за ощипанную гузку, кто такой?!
Ворон
перелетел на мое плечо и расселся как на любимой жердочке. Кракнул
и: