В отделении телепортации много всяких маленьких комнат, напичканных оборудованием, кладовок, шкафчиков, тайников, аппаратных, реактивных и многого другого. Проходящему мимо хоббиту всегда найдется, что сделать: тут опрокинул, здесь выключил, там включил, нажал, перевел, оторвал, подрезал, надломил. Пять минут небольших усилий, а сколько удовольствия. В последней кладовке, когда за спиной нарастал гул подорванного оборудования, я обзавелся старым, обляпанным реактивами халатом, подрезал подол, подвернул рукава и выпустил себя на волю.
О-па.
Покидая лабораторию, я был, как выражается умник Ури, «на эмоциональном подъеме», дышал чистой радостью хоббита-пакостника. Но чем ближе становились помещения костюмерки, тем острее вставал вопрос о лохмотьях на мне. Агент обязан сдать полученный костюм – это железное правило. Если костюм поврежден или утрачен, как в моем случае, агент пишет подробную объяснительную на имя шефа, чтобы гоблины сняли костюм с учета. Мне хотелось договориться с Юдаашем и обойтись без объяснительной: написать правду я не мог, иначе карьере конец. Врать шефу не мог тем более – стыдно.
Я тщательно репетировал, что скажу Юдаашу. Буду давить на размер, скажу, мол, расход шкуры на хоббита незначительный, и попрошу списать на обрезки. Почему бы и нет? Вот и костюмерка. На стене у входа, довольно низко от пола, красовалась кнопка звонка с пояснительной табличкой «ДЛЯ ХОББИТОВ», но наши знали: кто нажмет, того тряхнет; гоблины есть гоблины, а двести двадцать есть двести двадцать. Воспользовался кнопкой вызова для улиток – так-то оно надежнее. Встречать вышел Раабан и, слава столовским пирогам с капустой, не узнал, а то бы лежать мне в больнице с переломами. Оно и понятно: для гоблина все хоббиты одинаковые. Вроде бы оскорбительно, а в моем положении лучше и не придумаешь! Всегда приятно вернуться от гоблинов без гипса.
– Че надо? – бросил Раабан и пошевелил острыми ушами, его штаны были по-прежнему облеплены цветными нитками, можно подумать, что он целыми днями ползает по полу в пошивочном цехе.
– Здрасссьте, – приветствовал я трусливым шепотом, – а господин Юдааш? Можно к нему?
Кулаки Раабана свисали низко, он был высок, а кулаки тяжелы; как хорошо, что все мы для гоблинов на одно лицо! Я крепко сжимал определитель кровососущих, не вынимая рук из накладных карманов краденого халата.