Чем дольше Дэниель заливался
соловьем, расписывая преимущества этого назначения, тем сильнее я
хмурилась. Зуб даю, что этот Адвертаун — настоящая дыра, лишь по
недоразумению носящая гордое название «города». Скорее всего, это
обычная деревня.
И очень странно, что туда решили
отправить мага с нашего факультета. Зачем? Сельским жителям не
нужен мастер для создания вечернего стойкого макияжа. Им нужен
целитель. Или же стихийник, способный бороться с засухой или
лесными пожарами. Но иллюзорник? Что ему делать в этой глухомани?
Обманки для волков создавать, отпугивая их от деревни? Или пугала
совершенствовать, дабы не одна ворона на огород не смела сесть?
— Но я думаю, что вас это «но» не
испугает, — продолжил Дэниель после долгой паузы, за время которой
не сводил с меня глаз, до краев наполненных непонятным торжеством.
— Как я уже сказал, маг, отправившийся в Адвертаун, будет работать
самостоятельно. Увы, мы при всем желании не сможем проверить,
добросовестно ли он трудится или нет. К сожалению, очень многие,
вкусив свободы, начинают лениться и пренебрегать своими прямыми
обязанностями. Поэтому одна жалоба со стороны местных жителей на
его некомпетентность — и он вернется назад.
Я выпрямилась, почувствовав, как
неприятно заныло под ложечкой.
Что-то подсказывает мне, что Дэниель
подобрался к самому главному. Но не понимаю. Подумаешь, нашел, чем
напугать. Разве можно считать возвращение из деревни в столицу
наказанием? Да многие специально будут саботировать свои
обязанности, лишь бы поскорее выбраться из глухомани. Как
говорится, стыд — не дым, глаза не выест.
— Сейчас не средние века, — с нажимом
проговорил Дэниель, и смех в его глазах вспыхнул отчетливее. Я
вспомнила, что эту же фразу он произнес вчера. — Никто не может
заставить вас возместить стоимость обучения. Не в рабство же вас
отдавать, честное слово. Но у нас есть способ заставить нерадивых
выпускников серьезно относиться к своим обязанностям. Если на вас
поступит жалоба — то диплом будет аннулирован.
В зале царила мертвая тишина. Но я
почувствовала, как на мне и Бретти, сидевшей рядом, мгновенно
скрестились взгляды однокурсников.
Ну да, конечно. Все без проблем
поняли, что это прочувственная речь обращена именно к нам. Потому
что только мы вдвоем пока не получили распределения.