Наконец Эрнесто Марианус решительно проследовал к тигровой стене и сел рядом с ко-адмиралом среди полосатых повязок. Адъютант установил микрофон, и Эрнесто Марианус начал:
– Бойцы! Орлы! Мы одержали большую победу! Гадолиниевый рудник отныне принадлежит Империи! Наши потери составили – ноль! Наши враги обезоружены и заперты в ангаре! В страхе и мольбах они ожидают завтрашнего дня, когда мы явим им либо милость Империи, либо силу Империи!
– Убить!!! – заорали со всех сторон.
– Преступник Грабовски скован и заперт в моей каюте под охраной моих гвардейцев.
– Убить!!! – заорали со всех сторон. – Убить!!!
Адмирал улыбнулся краем рта и снова поднял ладонь.
– Мы празднуем нашу победу! – повторил он. – Слухи о нашей доблести летят так далеко, что теперь любой враг Империи предпочитает сдаться нам на милость, потому что…
– Не на вашу милость, господин Эрнесто, – тихо, но веско произнес кто-то за столом рядом с ним.
Адмирал запнулся, и губы его побелели.
– Не на вашу, – повторил тот же голос. – А на милость его сиятельства ко-адмирала Санчеса Диего Хуана…
– Молчать! – рявкнул в микрофон адмирал Эрнесто. – Как ты смеешь перебивать командира эскадры?!
– Вы не мой командир, ваше превосходительство, – возразил голос. – Мой командир – был, есть и будет его сиятельство Санчес Диего…
В зале поднялся ропот и вперед выскочил капрал Эфан со своим бластером.
– На колени! – орал он. – Проси извинений, мерзавец! Ты оскорбил адмирала!
Конец ознакомительного фрагмента.