Соснин вышел. Наверное, его выражение лица было весьма красноречивым, потому что Мирон спросил:
– Выяснили что-то серьезное? – Хотя тон был скорее утвердительным.
– Выяснил, к кому зайти следующему.
Виталий встретил Борю равнодушно. Растягивать сопли Соснин не стал и сразу пошел в лобовую атаку:
– Есть информация, что вы писали клеветнические статьи на убитого.
– Значит, вы точно уверены, что он убит? Почему?
Борис коротко ушел от ответа:
– Опыт. Так что с клеветой?
– Мой ответ: чушь. Я изобличил этого «великого художника современности» в его давнишних грешках – всего лишь написал правду. И чтобы я не докопался глубже, козел попросту убрал меня руками Демьяна. Ну ничего. Когда я неожиданно встретился с Марком здесь, я расхохотался ему в лицо.
– Ага, расхохотался, а при случае порешил, взял грех на душу.
– Какой смысл убивать уже мертвого? Нет, что ни говори, а есть Бог на свете! Воздал каждому по заслугам: и Марку, и Демьяну. Ирония судьбы, правда? При их скоплении грязных делишек им обоим прямая дорога в ад. Думаешь, была мне охота запятнать свою душу? Я все-таки питаю надежду получить положительный вердикт. Своими статьями я вывел на чистую воду много швали. В особенности такой, как Марк. Не вопрос, у меня тоже есть скелеты в шкафу, но у этого деятеля искусства в шкафу лежал скелет мастодонта. И опять же, по иронии судьбы в коллекторе есть человек, который может подтвердить, насколько темная душа этот Марк.
– Ну-ка, ну-ка, – насторожился Борис, – ты о чем и о ком?
– Я о человеке, у которого куда больше причин убить Марка, чем у меня. – Виталий выдержал картинную паузу. – Тихая мышка Клара.
– Клара???
– Удивлен? Клара. Она пожирала его злым взглядом, как только он появился здесь со своей женушкой. Я бы от такого взгляда сгорел дотла. А художнику нипочем. Не знаю, что думала Аделаида по этому поводу, но она явно была не в восторге от этих сеансов гипноза.
Соснин сразу же вспомнил испуганные взгляды Клары за ужином. Он представить не мог в ее исполнении взгляды злые. Скромная и уравновешенная на вид девчонка.
– А что они с Марком не поделили?
– Все банально до безобразия. Девственность. Они не поделили ее девственность. Десять лет назад, когда ей было двенадцать, этот мужик самым бессовестным образом напялил ребенка – выражаясь слогом Дюма, – как рябчика на вертел.