Ну ничего, он Алиму еще припомнит «тур’му»! Гастарбайтер хренов!
Странное обращение «Николя» Михаила тоже заинтересовало. Чего это девица Кольку на иностранный манер кличет? Он напрягся и вспомнил все, что знал о племяннике бабы Шуры. Та рассказывала, что Колька – танцор. Интересно, где этот бугай отплясывает. Не в балете, однозначно. Может, это его сценический псевдоним?
От внезапной догадки Михаила малость перекосило. К месту вспомнилась песенка из старого мульта, который когда-то обожала смотреть дочка, а Колькина реакция на невинное прилагательное «голубой» выдала его с головой.
Девица неизвестного происхождения и гей – вот кто теперь его соседи! Танцор диско, ядрена вошь! Что у них вообще может быть общего?
Ладно, соседская голубизна – не его проблема. А с девицей и в самом деле некрасиво вышло, как бес попутал. Извиняться он, само собой, не пойдет, но соседка права – они в расчете.
Кряхтя, Михаил соскребся с травки. Голова гудела, кое-где болело, спину нещадно саднило. Надо же, какая прыткая девица! Придумала же не разнимать дерущихся мужиков, а приложить одного из них хворостиной. Он заметил в траве прут. В голове щелкнуло. Он перевел взгляд туда, где еще пятнадцать минут назад росла и радовала взгляд яблонька редкого сорта, с привитой веточкой груши.
Его гневный вопль слышала вся деревня.
До вечера Михаил чинил забор. Позже он воздвигнет здесь стену из кирпича, в два метра высотой. Нет, в три! Чтобы никогда больше не видеть соседский участок! И наглую девицу! А то он за себя не ручается!
Даже стал прикидывать по деньгам, во что ему обойдется такая стена. Может, лучше из металлических листов? Потом он вспомнил, зачем вырубал жасмин на соседском участке.
Дело в том, что при бабе Шуре за сеткой, разделяющей их землю, росли густые кусты жасмина. И тень от них мешала Михаилу выращивать на своих грядках клубнику. Как только баба Шура умерла, а наследнички исчезли, жасмин он уничтожил. Сплошной забор, да еще высокий, снова даст тень.
Михаил бросил взгляд на соседский дом. Там кипела работа: Колька бегал с ведрами воды, сам мыл окна, то и дело доносился веселый смех, тянуло запахом еды. Кажется, на ужин у соседей жареная курица. Михаил плюнул себе под ноги и ушел подальше от соблазнительных ароматов.
На следующий день Колька уехал. Михаил уже знал, что девицу зовут Марией, что она – дальняя родственница Кольки, и что будет жить здесь все лето. Великолепная перспектива! Впрочем, если она к нему лезть не будет, то и он забудет о ее существовании. Легко!