Весь мир – в обещанье - страница 2

Шрифт
Интервал


Вступление

Высокий мир старинных фотографий
ненарушим и важен, как мечта.
Я слова вымолвить не вправе.
Ночь коротка.
И жизнь проста.
Пустые хлопоты и скорая разлука.
И четырех дорог рассветный крест.
Над каменными снами переулка
Владимирский трамвайный благовест.
октябрь 1977

Фотография первая. Дед

1890-е годы

Посвящается жертвам разгрома

польского восстания.

Погублена Польша.
Но это – еще не конец!
Огромна Россия.
Пространства ее беспредельны!
Покончено с прошлым.
Свистит петербургский свинец
на белой равнине,
под небом глухим и метельным.
Российская каторга
будет: земля и судьба —
по общим могилам,
набитым за общее дело…
Но в серых глазах
под покровом высокого лба —
нет, Польска еще не сгинела!
Еще не сгинела!
Спустя бесконечность
сожженных, расстрелянных лет
ты неистребима —
бессмертья простая основа!
В тяжелом альбоме
темнеет овальный портрет,
где в вырезе губ
сохранилось
последнее Слово.
март-июль 1978

Фотография вторая. Бабушка

1900-е годы

Памяти Анны Д-ской

Непроницаемо лицо.
Чуть слышен шелест речи польской.
В глазах – дорога мертвецов
От Кракова и до Тобольска.
Бескровно губы сведены:
– Иисус Мария! Бог рассудит!
Но будут дети спасены.
И будут выведены в люди!
Она проводит их сама
В ту жизнь, где молча ждут известий:
– Побег. – Тюрьма.
– Побег. – Тюрьма.
И, может быть, расстрел на месте.
…Пока они все с ней. В живых.
Но век двадцатый начат рано.
На страшный век детей своих
Благослови, святая Анна!
декабрь 1977

Фотография третья. Отец

1920-е годы

Посвящается чекистам первого призыва

«А сзади, в зареве легенд,
Дурак, герой, интеллигент
Горел во славу темной силы».
Б. Пастернак. «Высокая болезнь»
Деревянные подмостки.
Гимнастерки, сапоги.
Лица в ряд – бледнее воска:
всюду – тайные враги!
Взрывы, кражи и пожары!
Хлеб и пули – пополам!
…Комиссары, комиссары
по хохлацким хуторам,
по местечкам, селам, станам —
с Правдой, бьющейся в груди!
И с охраной при наганах —
слева, справа, позади!
И во времени том грозном,
под счастливою звездой
он стоит: такой серьезный,
всемогущий, молодой!
Жизнь не делится на части
И не ведает кривизн:
торжество Советской власти
означает коммунизм!
И пока еще не скоро —
через горы страшных лет
укрепленные заборы
скроют «зарево легенд».
Скроют тех, кто пел не с нами
Или просто так не пел,
тех, кто нес чужое знамя,
а уйти не захотел…
…Засверкает век парадов,
теплой крови чистоган!
Ни прощенья, ни пощады