Адриан нанял экипаж и в считаные минуты был уже у здания инквизиции. Заходить туда ему не хотелось, сердечко екало. Но он сунул дурные предчувствия в то самое место, где им и положено быть, взлетел по лестнице, по-хозяйски толкнул дверь и, не слушая криков охранника с мушкетом, оторопевшего от такой наглости, ворвался в секретариат.
– Я ищу Амбруаза и Анжелику Беро, – с ходу выпалил молодой человек.
– Сейчас, – с ужасным произношением, но все-таки на французском отозвался секретарь и достал со стеллажа папку, открыл ее, ткнул в бумагу пальцем. – Амбруаз Беро. Приговорен.
Адриан глотнул и не без труда отпихнул охранника, уже начавшего его выпроваживать.
– К чему приговорен?
Но секретарю не хватало французских слов для объяснения. Он вздохнул, сказал охраннику что-то успокаивающее и жестом велел посетителю следовать за ним. Они долго шагали по темному длинному коридору, потом вышли на пустую площадку, залитую солнцем. В самой ее середине стоял обгоревший столб, снизу лежала старая зола.
– Амбруаз Беро. – Секретарь ткнул пальцем в эту кучку.
Адриан покачнулся и прислонился к стене. Только теперь он понял, что это за запах.
– А Анжелика?
– Монастырь, – коротко объяснил секретарь, вздохнул и, всем видом стараясь показать, что это важно, добавил: – Епископ. Езжай к нему.
Адриан развернулся и помчался тем же темным коридором. На бегу он бросил охраннику извинение и спустя пятнадцать минут сидел в приемной зале епископата. Еще через полчаса едва ковыляющий маленький немолодой горбун принес папку с нужными документами.
Адриан начал с пристрастием допрашивать здешнего, уже епископского секретаря по всем пунктам:
– За что арестовали шхуну «Нимфа»?
– За нимфу, – эхом отозвался секретарь. – Амбруаз Беро осужден как совладелец судна, на котором открыто водружена языческая символика.
Адриан вытер взмокший лоб. Он видел эту фигуру над форштевнем.
– Обычная деревянная голая баба. У вас в Испании что, голых баб никогда не видели?
Секретарь, судя по его невозмутимому виду, постоянно сталкивающийся с подобными вопросами иностранцев, пожал плечами и заявил:
– Таков закон. Вы же не станете поить прохожих вином в мусульманской стране. Потому что вас покарают. А смущать честных католиков язычеством ничуть не более законно. Мы за это наказываем.
Адриан возмущенно пыхнул, но это была не его страна.