– Где начнем его будить? – спросил Зак.
Комиссар в очередной раз открыл записи Волосебугу. Никаких указаний там, к сожалению, не было. Зато имелся любопытный рисунок без подписи. Эта картинка, скорей набросок, в конце одной из тетрадей давно смущала Федора своей нелепостью. На ней крошечные фигурки в уродливых масках плясали перед странными поломанными воротами. Рядом копошилось толстое животное размером со свинью. Возможно, это и было подсказкой.
– Двигаем к пасти. Вон туда, Отож. – Стволов махнул боевым жезлом, уточняя направление.
Черепаха подползла к «воротам» и остановилась. Федор приказал расставить остальных животных полукругом и приступать к расчистке площадки внутри него. Пунай и Клюш споро выскочили из штабной черепахи и растворились в кустах.
Сначала гоблины посматривали на «Замок» настороженно, однако бравый вид комдива и комиссара вселил в них уверенность. Солдаты все еще не знали, что им вскоре предстоит оседлать дракона и нырнуть в неизведанный мрак Нижнего мира. Пошучивая, они принялись выкашивать траву и вырубать кустарники, готовя площадку для лагеря. Зак руководил процессом, Отож и Нуггар занялись черепахами, Пунай доставала из корзины продукты, а Федор отправился к бегемоту.
Борька явно что-то почувствовал. Он проснулся и топтался в своей лохани, беспокойно похрюкивая.
– Что, пахнуло знакомой магией? – приговаривал Федор, надевая на бегемота сбрую с поводком. – Сейчас мы ее раскочегарим! В Подтеменье жарко станет!
Выпущенный на свободу, Борька первым делом рванул в кусты, как и положено чистоплотному домашнему животному. Справившись с насущными делами, он понюхал воздух и вперевалочку пошел к уже расчищенной площадке. Тут же появились девушки, стали мешать ему, заигрывать и почесывать за ушами. Но Борька твердо держал курс.
– Смотри, смотри, сам идет! – удивленно переговаривались гоблины.
– Умный потому что. Эй, Отож, если будешь плохо рулить, комдив посадит вместо тебя бегемота!
– А тебя вместо него отправит в ванну!
Гремлин ухмылялся и жестами грозил запихать болтунам в рот брикет черепахового корма. Словом, картина была самая идиллическая.
И тут во всю глотку завопили Клюш и Пунай. Посеревшие от ужаса девицы тыкали трясущимися руками в сторону шеи дракона. Там, между двумя рядами высоких гребней, что-то двигалось. Сначала ослепленному последним лучом закатного солнца Стволову показалось, что это скачут мартышки. Но через мгновение луч погас, глаза адаптировались, и Федор понял, что к обезьянам твари не имеют никакого отношения.