Это если и не итог, потому что потом еще возникали ереси, которые были побеждены на Шестом и Седьмом Вселенских Соборах, то почти итог. Вникнем более детально в некоторые позиции, которые были сформулированы. Ясно, что здесь обсуждается основной вопрос: о соотношении Божественного и человеческого в Господе Иисусе Христе. Говоря очень упрощенно, очень схематично, можно утверждать, что в этой формулировке найдена золотая середина, симметрия в этом соотношении, в то время как еретические формулировки были ошибочно односторонни, то есть в них делался упор либо на человеческое в ущерб Божественному, либо на Божественное в ущерб человеческому.
Все Евангелие и вся земная жизнь Богочеловека Иисус а Христа является нераздельным соединением уничиженности (апостол Павел называет это рабьим зраком, то есть образом раба) и Божественности, начиная с самого того факта, что Бог стал человеком, то есть уничижился. Есть такое греческое слово, κένωσις (кенозис), – самоуничижение, истощание. В Святом Евангелии нет ни одного эпизода, когда бы это смиренное уничижение не проявлялось. Но в самой глубине этого уничижения проявляется и противоположное – Божественная слава. Возьмем какой-нибудь евангельский эпизод, например, воскрешение Лазаря. Когда Господь спросил: Где вы положили его? (Ин. 11: 34) – и Ему ответили, то Он заплакал, проявив естественное человеческое сострадание. Тогда же явилась Божественная сила и Божественная слава, когда Он Своею властью воскресил четырехдневного от мертвых.
Всюду можно увидеть нераздельное сочетание этих двух сторон – человеческого уничижения и Божественной славы, но человеческий глаз (имеется в виду, конечно, глаз души) невольно акцентирует внимание на чем-то одном.
Три первых, так называемых синоптических Евангелия, больше акцентируют внимание на человечестве Господа Иисуса Христа, тогда как Евангелие от Иоанна, которое начинается словами: В начале было Слово, и Слово было у Бога и Слово было Бог (Ин. 1: 1), от самого начала и до самого конца свидетельствует о Его Божестве.
В Древней Церкви была известна александрийская богословская школа, представителем которой, в частности, был Ориген, и антиохийская богословская школа. В рамках традиции антиохийской школы уже позже, в конце IV – начале V века, выступал Иоанн Златоуст.