– Позвольте, молодой человек. Вы ведь, если я не ошибаюсь, комсомолец?
– Да, я комсомолец, секретарь комсомольской организации группы!
– Значит, не только комсомолец, но еще и активист?
– Да, я – активист!
– Но, милый мой человек, это же Ваш плакат, комсомольский, висит у нас в коридоре?
– Какой плакат?
– Ну как же, плакат «Комсомольцы! Сдадим сессию на хорошо и отлично!» Сходите, взгляните, если запамятовали.
– Ааа, ну да, по поручению комитета комсомола университета мы сами его сделали.
– Так в чем дело? Я ведь Вам поставил ХО-РО-ШО. Ровно как на плакате. Это ли не цель?
Справиться с ним было невозможно. Только физически устранить. Но судьба оберегала старого профессора. Он умудрился пережить и многое, и многих. Реликт, динозавр. Седой, с прямой спиной, безукоризненными манерами, в безупречно отглаженном костюме.
Все годы папиной учебы бывший министр культуры шествовал по коридорам советского университета и ежедневно смотрел на рост, развитие и становление нового человека. Русский интеллигент, старой, еще дореволюционной закваски. Несгибаемый.
Папа говорил – похоже, этот человек, проживая в стране победившего социализма, испытывал примерно те же чувства, что и освобожденные на 45 лет чехи.
Очень похоже…
Старый еврей вместо новых русских
В теперь уже далеком 1994 году, подрядился я консолидировать контрольный пакет акций одного из крупных наших заводов. Консолидировать для управленцев этого же завода. Директора и его команды. Для тимуровцев. Предварительно, ко мне в офис прибыло одно «ну очень заинтересованное» лицо. Это лицо объяснило и цель визита, и назвало своего рекомендателя – другое «ну очень уважаемое» лицо, и представило гарантии финансовой состоятельности. Весь артикул был соблюден, мы заключили договор и начали работать.
Работа заключалась в том, чтобы обойти все цеха и рассказать трудящимся о том, почему им срочно необходимо передать только что полученные в результате приватизации акции в доверительную аренду. И передать специально для этой цели созданной компании.
Мы, я и лицо, это сделали. И сделали успешно. Люди потянулись передавать акции. Через пару недель у нас уже был контрольный пакет голосов и мы стали готовить общее собрание акционеров, на котором должны были быть сформированы из старых проверенных кадров, новые, постприватизационные органы управления.