– Ты только и можешь ворчать, – сказала ему Люси. – Именно ты пригласил меня в эту прекрасную поездку, и я не собираюсь останавливаться.
Он швырнул пару купюр на стол, явно разозлившись больше, чем следует.
– Ты покойница.
Маленький съемный дом притулился на берегу одного из уединенных рукавов озера Каддо. Два старых оконных кондиционера горбами торчали на фоне выцветшего сайдинга горчичного цвета, а крыльцо было обложено искусственным дерном. Прошлую ночь они провели в мотеле близ Накогдочеса, и весь вечер Панда нарочито ее игнорировал. Рано утром они направились на северо-восток к озеру, которое располагалось на границе Луизианы и Техаса, и, если верить буклету с заправки, являлось самым крупным пресноводным озером на Юге и, несомненно, самым жутким, с первобытными топями, в которых стояла бурая вода.
Дом был ветхим, но чистым, с маленькой гостиной, двумя еще более скромными по размеру спальнями и старомодной кухней. Люси выбрала комнату с двумя кроватями. Оранжевые клетчатые обои отклеивались на швах и явно диссонировали с дешевыми стегаными покрывалами с фиолетовым и зеленым цветочным рисунком, но она была слишком рада наличию стены, разделявшей ее и Панду, чтобы переживать по этому поводу.
Люси переоделась в шорты и отправилась на кухню. Та была уставлена металлическими шкафами с потертыми столешницами, а пол покрывал серый линолеум. Окно над раковиной выходило на озеро, а ближайшая дверь открывалась на маленькую деревянную веранду, где стояли пластиковый стол, тканевые шезлонги, газовый гриль и кое-какие рыбацкие снасти.
Она застала Панду за созерцанием карликовых пальм, которые росли по берегу озера, ноги он закинул на перила веранды, держа в руке банку колы. По крайней мере он не заглотил очередную партию из шести бутылок пива. Он не обращал на Люси внимания, пока она проверяла гриль, а потом изучала удочку. Его молчание ее раздражало.
– Здесь жарко, – наконец произнесла она.
Он отхлебнул колы, не потрудившись ответить. Она отвела глаза от отвратительной футболки, которую весь день старалась не замечать. Представления Панды о мужской элегантности ограничивались регулярным душем и чистыми джинсами. Ее сердце защемило при мысли о Теде, милом, нежном, спокойном женихе, которого она пустила под поезд.
– Зонтик от солнца пришелся бы весьма кстати, – заметила она.