– Брат, тебе страшно, что мир так велик?
– Страшно.
– Лучше бы не знать этого?
– Лучше, покойней.
– Не знает ничего таракан. Хочешь быть тараканом?
– Нет.
– И я не хочу.
– Значит, хочешь все-таки знать?
– Все-таки хочу.
– А страх, а покой?
– Пусть.
– Ты дочитал свою книгу?
– Нет, не до конца.
– Я тоже.
Пропасть над головой, пропасть без дна, заполненная лучащимися мирами. Там где-то братья… Встретятся ли их взгляды? Услышат ли они друг друга? Объединятся ли они воедино против пугающей Вселенной?
Шумела река, спал покрытый звездным небом поселок Куделино. Стояли друг против друга – мерзнущий от ночной прохлады маленький страдающий человек и равнодушное мироздание. Лицом к лицу – зреющий хрупкий разум и неисчерпаемая загадка бытия.
11
Утром, как всегда, он вышел из дому, чтоб по знакомой улице Жана Поля Марата шагать в школу. Береза, старый пень, продавленная дорога, бабка Знобишина, тянущая на веревке упирающуюся козу. Ничего не изменилось в знакомом мире, а все-таки он стал иным, снова перевернулся.
Береза, пень, старуха с козой…
Все кажется мелким, не стоящим внимания. Даже не хочется видеть Римку. Что – Римка? Тоже человек. Осуждающими глазами смотрит Дюшка на примелькавшуюся улицу и… ощущает к себе небывалое уважение. Никто не знает, как велик мир, как мелки люди, он знает, он не такой, как все.
Кирпич Дюшка все-таки достал из-под лестницы, сунул в портфель – на всякий случай. Какое дело Саньке Ерахе, что за эту ночь он, Дюшка, поумнел, открыл Вселенную, – возьмет да и поколотит. Нет, лучше уж прихватить кирпич… на всякий случай.
– Здравствуй, Дюшка.
Как всегда, стеснительно, бочком, руки в карманах пальто, старый ранец за плечами – Минька. Дюшка не пошевелился, не соизволил взглянуть, не ответил, храня на лице мировую скорбь, молчал с минуту, а может, больше, наконец изрек:
– Скажи: для чего люди живут на свете?
Минька виновато посопел носом, помялся, не обронил ни звука.
– Не знаешь?
– Не, – сознался Минька.
– А я знаю.
Минька ничуть не удивился, скучненько, без интереса, вежливости ради выдавил из себя:
– Для чего?
– Ни для чего! – торжественно объявил Дюшка. – Просто так живут.
И опять никакого впечатления, Минька безучастно поморгал бесцветными поросячьими ресницами.
– Родились сами по себе какие-то клопы – и я, и ты, и все на свете. Вот и живем. А подумаешь, так и жить не хочется.