– Очень хороший, – искренне говорю я.
– А вот карусель… – Он морщит нос. – Довольно печальное зрелище, верно?
– Может быть, им нужно сосредоточиться на еде? Еда – это великое дело. Или им нужно что-нибудь другое?
– Хороший вопрос. – Алекс направляется к карусели. – Давайте опробуем ее.
– Что?
– Мы же не сможем оценить карусель, если на ней не прокатимся, – серьезным тоном говорит он. – После вас.
Он указывает на лошадок, и я усмехаюсь в ответ:
– Ну что же, о’кей!
Я забираюсь на лошадку и роюсь в сумке в поисках кошелька, но Алекс поднимает руку.
– За мой счет. Точнее, за счет компании. Это важное исследование. – Он забирается на соседнюю лошадку и платит служителю – угрюмому парню в парке. – Наверное, придется ждать, пока к нам присоединятся толпы, – замечает Алекс, и я не могу удержаться от смеха. Здесь только мы и малыши – больше никого не видно. – В ваше нерабочее время, – бодро обращается Алекс к парню в парке, который нас игнорирует.
Чувствую, что мою челку треплет ветер, и безмолвно ее проклинаю. Почему она не может оставаться на месте? Это очень странно – сидеть на деревянной лошадке рядом с парнем, который теоретически – мой босс. Но он не похож на босса. Вот Деметра похожа на босса. Даже Роза немного похожа на босса. А этот парень… У меня сжимается сердце от сладкой муки.
С ним так весело! Сколько ума, бесшабашности, остроумия и обаяния! Это мужчина, встречи с которым я ждала с тех пор, как перебралась в Лондон. Нет, еще когда захотела перебраться в Лондон.
Я украдкой окидываю Алекса взглядом, и меня пробирает дрожь. Этот многозначительный блеск в глазах, эти скулы, эта улыбка…
– Так как дела с продукцией из Азии? – спрашиваю я. – С ходулями и со всем остальным?
– Ах, это… – он хмурится. – Мы отказываемся от этого проекта. Считаем, что из этого вряд ли что-нибудь получится: ведь придется сотрудничать с «Сидни Смит».
Я разочарована. Пожалуй, я уже рисовала себе, как работаю над этим проектом вместе с Алексом. (О’кей, а теперь начистоту: я вовсю фантазировала, как мы с ним работаем над этим проектом. Может быть, мы засидимся допоздна, и все закончится страстными объятиями на блестящем полированном столе в «Парк-Лейн».)
– Значит, голова одержала верх над сердцем.
– Верно.
– Жаль, – говорю я, и на лице у Алекса появляется кривая усмешка.