Джамир нахмурился:
— Где ходят такие слухи?
Лейла закатила глаза:
— Свет моей души, ясное дело где, в борделе!
Джамир, по привычке сжал челюсти от злости, так же как и каждый
раз, когда Лейла упоминала бордель.
— Ты снова работаешь? Я ведь заплатил за тебя
сестре-настоятельнице. Она ведь обещала!
Лейла очаровательно улыбнулась:
— Что ты, конечно, не работаю. Но я ведь по-прежнему там живу, а
девочки многое болтают. Так что? Ты не знаешь, что они задумали?
Очередная война? А может, они хотят захватить весь Юг?
Лейла задорно сверкнула глазами. Джамир закачал головой:
— Да ну, сомневаюсь. Нам бы оправиться после войны с Нага и
Капи, которая, кстати, всё ещё продолжается. А значит, мы потеряем
ещё больше людей и ресурсов. И вообще, с чего это вдруг ты начала
интересоваться политикой?
Джамир насмешливо разглядывал её, Лейла же продолжала лукаво
улыбаться и гладить его родовую метку, вновь возбуждая.
— Я всегда интересовалась политикой, мой луч во тьме. Можно
сказать, это моя вторая страсть.
— А какая же первая? — усмехнулся Джамир.
— Конечно же — ты! — рассмеялась она, потом став серьёзнее,
голосом заговорщика произнесла: — Было бы здорово узнать, что они
запланировали. Меня так разбирает от любопытства, что я ночами не
сплю.
Джамир усмехнулся, потянул её к себе, но Лейла не поддалась, а
вопросительно подняла свои идеальные чёрные брови. Только Джамира
уже новой волной захлестнула страсть, и он едва ли мог трезво
рассуждать и продолжать этот разговор.
— Хорошо, я постараюсь что-нибудь узнать, — торопливо проговорил
он, — но ничего не обещаю. Если там и впрямь что-то серьёзное, то
вряд ли меня кто-то будет посвящать в эти дела. Хотя кое-что
странное я слышал от отца.
Джамир, настигнутый догадкой, поменялся в лице.
— И что же? — Лейла, будто хищник, почуявший добычу, подалась
вперёд.
— Зунар собирал срочное собрание совета. Отец тогда вернулся с
этого собрания как сам не свой. Такой задумчивый ходил, молчаливый.
А вечером он с матерью шептался в гостиной и спорил о чём-то.
Многого я не услышал, потому что вообще шёл к себе в комнату и
часть разговора уловил случайно. Так вот, отец сказал, что Амар
Самрат умер. Представляешь? Что вместо него в Акшаядезе теперь
кто-то другой. Я тогда ещё так удивился, и честно говоря, решил,
что отец умом тронулся после ликвидации ракшасов и потери ноги. Да
и мать, кажется, не поверила, потому и спорила с ним, говорила
что-то об ошибке, что это невозможно. Но теперь знаешь, когда ты
сказала о союзе, я вспомнил и вдруг подумал, а вдруг это как-то
связано. Вдруг в тот день на собрании именно это и обсуждал совет.
А вдруг это правда? И Амар Самрат действительно мёртв.