— Жаль, — повторил я, пожалев обо всём этом так же искренне, как
и она.
Мне действительно хотелось того, о чём она говорила. Приезжать в
поместье Игал, где она бы ждала меня с сёстрами и моим сыном. Мне
бы не пришлось ей лгать, она бы знала кто я такой. И в отличие от
Айрисы не променяла бы семью на войну и карьеру. Амали другая. Вот
только всё это невозможно.
— Куда ты отправишься? — спросил я.
— Сначала в ОРМ, а после... Не знаю, дальше будет видно. Но в
Империи мне в ближайшее время нельзя показываться. В ближайшие
годы. А может, у вас всё получится, Накта Гулаад сгинет, Империя
станет другой, и я вернусь.
Я поцеловал её в макушку, мне не хотелось её отпускать. Очень не
хотелось.
— Возможно, когда-нибудь всё изменится, и я найду тебя, — сказал
я.
Амали подняла глаза, грустные и влажные, она слабо
улыбнулась.
— А я буду ждать.
Наверное, мы говорили банальные вещи, и каждый из нас понимал,
что это невозможно. Амали придётся бежать: к презренным или в ОРМ.
При любом исходе: и если ей удастся бежать, и если Накта Гулаад её
поймают, скорее всего, я больше никогда ее не увижу.
После мы не произнесли ни слова, просто лежали, обнявшись, и
каждый думал о своём.
Теперь к тем проблемам добавилась ещё одна — Накта Гулаад. И
сопоставив то, о чём сказал Зунар, о том, что Гиргит и Сорахашер
собираются идти войной на Империю, понял, что у нас появился ещё
один враг. Коварный, хитрый враг, от которого можно ожидать всего
что угодно.
Мы так и уснули, обнимаясь. Сквозь сон я чувствовал, как она
выскользнула, оделась, поцеловала меня в щеку на прощание и тихо
ушла.
Утром совершенно не хотелось вставать. Мне снилась Амали,
её губы, руки, соблазнительные изгибы тела, и кажется,
мы продолжали заниматься любовью даже во сне.
А когда я открыл глаза, её уже не было. Только
едва уловимый аромат её духов ещё витал по комнате.
Я ожидал, что наутро меня будет мучить совесть,
но ничего подобного со мной не происходило.
Наверное, мой мозг больше не воспринимал Амали как женщину
Зунара. Она сбежала, а он, если верить её словам, никогда
её не любил. А может, просто нет у меня никакой
совести, вот и всё.
К тому же Амали не просто испарилась из моей
постели, и скорее всего, испарилась уже и из дворца
Гиргит. Теперь она испарилась и из моей жизни,
и возможно, уже навсегда. Оставалось надеяться, что
ей удастся сбежать, спрятаться, а орден
её недостанет.