Микаэль Блумквист высказал мнение, что следовало бы сократить бюджет на оплату материалов от независимых журналистов в пользу найма дополнительного репортера на полставки. Про себя Микаэль имел в виду Дага Свенссона, который мог бы использовать «Миллениум» как базу для своей деятельности независимого журналиста, а позже, возможно, получить постоянное место. Но эта идея вызвала возражения Эрики Бергер, считавшей, что журнал нуждается в большом количестве внештатной корреспонденции. Мнение Эрики поддержала Харриет Вангер, а Кристер Мальм воздержался от дискуссии. В конце концов было решено не трогать бюджет на внештатных корреспондентов, но посмотреть, нельзя ли несколько сократить другие расходы. Всем хотелось бы заполучить Дага Свенссона хотя бы на неполную ставку.
Вслед за короткой дискуссией о стратегических направлениях и темпах их развертывания в будущем пришло время выбора председателя правления на следующий год. Эрика Бергер была единогласно переизбрана. На этом заседание закрылось.
Малин Эрикссон не сказала на собрании ни слова. Она подсчитала в уме, что сотрудники получат от прибыли бонус на сумму двадцать пять тысяч крон, что превышает ее месячную зарплату, а значит, у нее не было причин выражать несогласие с решением правления.
Сразу после заседания Эрика Бергер попросила совладельцев остаться на внеочередное совещание. В конференц-зале остались Эрика, Микаэль, Кристер и Харриет. Едва закрылась дверь за вышедшими сотрудниками, как Эрика приступила к делу:
– На повестке дня один-единственный пункт. Согласно договоренности с Хенриком Вангером, он становится совладельцем на двухлетний срок. Сейчас этот срок истекает. Поэтому мы должны решить, как быть дальше с твоим положением – а точнее, с положением Хенрика – в качестве совладельца.
Харриет кивнула.
– Мы все хорошо знаем, что решение о партнерстве Хенрика было принято под влиянием лихорадки, вызванной особой ситуацией, – напомнила она. – Эта ситуация уже в прошлом. Что вы предлагаете сейчас?
Кристер Мальм раздраженно заерзал. В комнате он был единственным, кто понятия не имел, в чем заключалась та особая ситуация. Ему было ясно, что Микаэль и Эрика скрывают он него какую-то историю, но Эрика объяснила, что речь идет о сугубо личном деле, касавшемся Микаэля, и что он ни за что на свете не станет его обсуждать. Кристер был не настолько глуп, чтобы не понять, что причина молчания Микаэля включала что-то относящееся к Хедестаду и Харриет Вангер. Он считал, что ему не обязательно знать правду для принятия главных решений, и достаточно уважал Микаэля, чтобы устраивать шум из-за этого.