– Это ты сморозил! Да Оля на такого мозгляка и не посмотрит!
Как всегда, Сашка был в своем репертуаре, хамил и не замечал этого. Но это было еще не все, он решил продолжить:
– Оле вообще никто, кроме меня, не нужен. Она меня боготворит!
И протянув свою большую руку, он снисходительно потрепал Олю за подбородок:
– Да, дорогуша? Ты ведь меня обожаешь?
Олина голова в руках мужа тряслась, как у столетней старухи, что вызвало новый приступ хохота у ее супруга. Чувство юмора Саши было где-то на уровне пещерного жителя, да и манеры находились примерно там же.
– Дима, что ты там опять сострил? – поинтересовалась Наташа, которая наконец вынырнула из-за горы чемоданов и вступила в беседу: – Насмешил людей? Ведь говорила тебе: если не умеешь – не берись. А ты все за свое, остряк-самоучка!
Вроде бы Наташа и не ругала мужа, голос ее звучал снисходительно, но Дима покраснел и стушевался. Когда пришла очередь знакомиться с подругами и Эдиком с Лисицей, он едва удостоил их взглядом, сунул сложенную дощечкой прохладную сухую ладошку и пробормотал, что ему очень приятно и он надеется, что отдых пройдет на славу.
Рукопожатие у него оказалось неожиданно сильным. И Леся долго морщилась, растирая помятые при знакомстве с Димой пальцы.
К этому времени вернулись родители Оли, а с ними и девочки, которых Наташа приветствовала такими громкими воплями восторга, словно бы это были ее собственные дети, которых она не видела по меньшей мере год.
– Ах, вы мои красавицы! Ах, вы мои умницы! Дайте же тете Наташе вас расцеловать в ваши румяные щечки!
И надо отдать должное, Марина с Аллочкой отвечали тете Наташе взаимными воплями восторга. Они явно испытывали к ней теплые чувства. Может быть, даже чересчур теплые и, уж точно, очень громкие.
– И зачем мы только с ними поехали, – с ужасом прошептала Кира на ухо Лесе.
– Сама думаю о том же, – чуть ли не со слезами отозвалась Леся. – Понимаешь, на наших семейных сборищах я привыкла общаться с одной лишь Олей, Сашка и девочки обычно держались от нас в отдалении. А этих Наташу с Димой я вообще впервые вижу.
– Дима-то ничего, тихий. А вот Наташа…
И тут же до их ушей донесся громкий возглас Наташи, вздумавшей играть с девчонками то ли в индейцев, то ли в ковбоев, то ли вовсе в диких быков. Группа европейских старичков, семенивших мимо, испуганно шарахнулась в сторону, а у одной старушки, кажется, от крика Наташи даже вывалилась вставная челюсть.