Перед тем как возвращаться домой, Билл заглянул на минуту в кафе выпить чашку кофе. Как всегда, Бак и Вернон спорили у стойки. Сегодняшним яблоком раздора была музыка в стиле кантри.
– Так подай на меня в суд! – кипятился Вернон. – Мне нравится Гарт Брукс, и все тут!
– Гарт Брукс – фуфло! Вейлон Дженнингс – вот настоящий певец!
– Поаккуратнее в выражениях, – окликнула стариков из-за стойки Холли.
– Прошу прощения, – виновато произнес Бак.
– А что, Вейлон Дженнингс еще жив? – хитро усмехнулся Вернон.
– Сынок, да за такие слова гореть тебе в аду!
Устроившись у противоположного конца стойки, Билл кивнул старикам, и те кивнули ему в ответ.
Холли предложила меню, но он ответил, что зашел только за кофе; она налила чашку и поставила перед ним.
– Привет, Билл!
Обернувшись, он увидел Уильямсона Джеймса, хозяина кафе, выходящего из кухни.
– Как дела?
– Не могу пожаловаться, – пожал плечами Билл.
Владелец кафе подсел к нему и жестом попросил Холли также налить ему кофе.
– Смотрел матч в четверг?
Билл покачал головой.
– Правильно. Ты не особенно любишь футбол, ведь так?
– Футбол, баскетбол, бейсбол, волейбол, хоккей – я ничего не смотрю.
– А сам ты занимаешься каким-нибудь спортом?
– Никаким.
– Ну а в школе?
– Да, в школе занимался. Приходилось заниматься. На уроках физкультуры. Когда не было выбора. Но только не по своей воле.
– Почему?
– Никогда не любил спорт. Он для тех, кто не может справиться со свободой.
– То есть?
– Ну, спорт для тех, кому нужно говорить, чем заняться в свободное время, для тех, кто не способен сам ничего для себя придумать, для тех, кому нужны указания. Вроде тех, кто проводит свободное время в казино в Лас-Вегасе. То же самое. Правила. Тебе говорят, что делать. Другие решают за тебя, как ты должен проводить свое время. Наверное, кто-то так снимает с себя стресс. Им не нужно думать самостоятельно, за них все уже устроено.
Старик задумался, переваривая его слова. Затем медленно кивнул.
– Понимаю, что ты хочешь сказать.
Билл рассмеялся.
– Вы первый, кто меня понял.
Откашлявшись, Уильямсон наклонился к нему.
– Я выставляю свое заведение на продажу, – сказал он.
– Что?
– Ш-шш. Потише. – Старик подкрепил свои слова красноречивым жестом. – Я еще никому не говорил. Даже Холли ничего не знает.
– Почему? Что случилось?
– Ничего не случилось. Просто… – Он помолчал. – Скоро открывается «Хранилище». Многих из нас оно оставит не у дел.