– Ваша правда, – согласился парень с тяжелым вздохом, – у нас по этому делу дядя Паша.
– Это кто ж такой?
– Дядя Паша Черенков, мой дядька двоюродный. Он тут на все руки – и по электричеству может, и телефон починить. И насчет сантехники тоже… Руки золотые, только запойный он… Так что меня взял помогать. Учись, говорит, Лёха, пока я жив!
– А чего ж ты не учишься?
– Да я… вот только недавно работаю. Пока траву кошу, кусты подстригаю… Для этого моей квалификации вполне хватает. А сегодня дядя Паша на работу не вышел. И найти его нигде не могут. Ну, мне Вероника, что на ресепшне сидит, и говорит: сходи проверь, может, эта тетка по глупости сама телефон отключила. Бывают, говорит, такие дуры… Ой!
Лёша сообразил, что его непосредственность может Надежде не понравиться, и замолчал.
– Дядя Паша, значит, Черенков… – пробормотала Надежда. – А куда же он делся-то?
– Ну, мы так подумали, что в запое он, – неуверенно ответил Лёша, – бывает у него. Только обычно запои у него раз в три месяца случаются, а он только на прошлой неделе вышел, так что ему еще не время, месяца два должен поработать…
– Вот как? А где он пьет-то?
– Да дома обычно. А тут тетя Зина, жена его, ругается – пропал, дурак старый, где-то, запил и до дому не дошел! А вы, собственно, почему интересуетесь?
– Да я так просто, для разговора… – отмахнулась Надежда. – Ну, иди уж Лёша, может, и правда на линии поломка…
Восстанавливая испорченный телефон, Надежда раздумывала об услышанном. Значит, убийца каким-то образом испортил телефон в тринадцатом коттедже. Скорей всего подобрался к центральному щитку. Туда наверняка кто угодно попасть может. После чего позвонил в администрацию, представился Шубиным и заявил, что у него не работает телефон. Ему пообещали прислать дядю Пашу, то есть мастера Черенкова. И прислали.
Теперь возникают два вопроса. Первый: действительно Черенков убил Шубина? Или же это сделал кто-то другой, прикрывшись именем Черенкова? И второй: где же в таком случае сам дядя Паша Черенков? Если не найти его ни дома, ни на работе…
* * *
Елизавета Голощапова, женщина с очень тонкой душевной организацией, вся была наполнена чувствами и эмоциями и глубоко переживала любой пустяк (то есть пустяком это мог посчитать только равнодушный, поверхностный человек) – например, трогательный полевой цветок, чудом пробившийся сквозь асфальт, или божью коровку, по случайности залетевшую в окно.