– Живой голубчик!
Верхолаз приходил в себя, и почему-то перед его глазами стояло лицо убитого Давидом Светофора.
Выбежав из подъезда, Марков подбежал к лежащему на правом боку офицеру. Кровь продолжала вытекать из груди Евгения. Он был очень бледен. Марков проверил пульс. Он отсутствовал. Майор Гарин скончался, не сказав ни слова.
Не прошло и пяти минут, как уже собралось десятка два зевак. «Скорая» из госпиталя подъехала минут через десять, почти одновременно с Игорем Бутовым. Местная милиция и группа ОМОНа прибыли чуть раньше, но все они опоздали.
Марков отдал все указания по оцеплению места происшествия, провел криминалистов в квартиру, а после доклада в МУР отдал команду выехать Ворсенко и Бутову на Петровку 38 и доставить Шульца.
Шульц понимал: сколько веревочке его ни виться, расплата придет, и будет конец. За все надо платить. «Я не убивал ни полкана, ни Светофора». А вообще-то крови за кражу машин на его руках было очень много. Его «Квартет» столько натворил дел, что самому жутко вспоминать. «Вот и все, поймали. Лучше бы убили», – раздумывал, придя в себя после нокаута, Шульц. Голова его страшно гудела.
Шульц сидел на заднем сидении «Волги» по центру. Как у него оказались на руках «браслеты» – не помнил, но то, что они были впереди, а не сзади, это он осознал и вместе с головной болью почувствовал и страшную обреченность.
– Я убил его? – вдруг спросил Шульц, обращаясь, видимо, ко всем, кто был в машине.
– Да! Ты, скотина, убил офицера, – срываясь на крик, – сказал Ворсенко, – ты убил того, урод, кто выжил в Афгане, ты же, мразь, ранил полковника, который ничем не мешал в твоей поганой жизни.
Гриша, резко повернувшись к Шульцу, схватил его за горло и начал с силой сдавливать кадык. Шульц замотал головой и захрипел. Григорий немного отпустил хватку и добавил к сказанному:
– Мы тебя и в тюрьме достанем, все равно тебе пожизненная светит, шанс есть умереть прямо здесь, в машине, при попытке к бегству, а есть шанс жить, пусть не на воле, но жить. Жить, сволочуга! Ты понял?
Шульц снова замотал головой и захрипел.
– Сжажу… С…кажу – стонал Шульц.
– Говори, – сказал Григорий, а сам нажал на кнопку диктофона.
– Тот, кто порезал полковника вашего, звали Светофор, а по паспорту Курдюмов Григорий, но его уже нет в живых, его шеф за полкана нечаянно замочил на моих глазах.