Амелин сделал паузу.
– То, что я вам сейчас скажу – только лишь предположения, поэтому ни единого полуслова за пределами этого кабинета!
Мужчины кивнули в знак согласия.
– Александр Романович, – Амелин нарочно повторил это имя, как будто призывая ребят быть бдительнее втройне, – этот человек очень опасен в том смысле, что ему заранее известны точки военных конфликтов, и он оказывается всегда первым, кто предлагает свою «помощь». К тому же, несмотря на такие данные, мы до сих пор не смогли поймать его на продаже оружия. Думаю, этот факт говорит сам за себя.
Лица обоих напарников оставались неподвижными, все их внимание занимал сейчас только один человек – Амелин.
Удовлетворенный разговором, Виктор Алексеевич кашлянул и сделал паузу. Затем он взял в руки красную пачку дешевой «Примы», и снова закурил. Клубы редкого дыма потянулись вверх, и мужчина продолжил:
– Однажды мы уже интересовались этим типом, но тогда быстро оставили его в покое. Еще несколько лет назад мы получили сведения, что он занимался нечистыми делами. Как я уже сказал, мы так и не сумели найти против него ни единой зацепки. Торги на фондовых биржах приносят ему большой доход, и к нему невозможно подступиться…
Очередной короткий приступ кашля оборвал последнюю фразу, но спустя несколько минут Амелин снова заговорил:
– Но теперь, думаю, этот бравый «делец» нуждается в нашем присутствии. По сей день остается загадкой, каким образом ему удается скрыть улики и узнать предстоящие военные действия! Его уважают и боятся одновременно… у него связи… он очень важен для многих…
На этот раз пауза оказалась очень короткой, мужчина провел носовым платком по лысой голове, опасаясь, что сейчас его бросит в жар, поэтому заговорил очень быстро, словно куда-то спешил:
– По моим соображениям, наблюдение можно вести в двух направлениях. Первое – Романович может выступить в роли очередной жертвы после убийства Шпадова, и второе – кто знает, у него такое количество врагов, и вполне возможно, что он сам решил их убрать. Звучит слишком резко, но мы должны быть ко всему готовы… Вам все ясно, капитан, по поводу дальнейших действий?
Мужественное лицо Михаила как будто превратилось в каменную глыбу, одни только губы зашевелились:
– Так точно, Виктор Алексеевич, я понял план действий. Можно приступить к исполнению?