- Как
именно далеко? – поднялся со своего места Максимов.
- Десять
дней и робот отключается без возможности вернуться.
- Что они
показали?
На экране
возникла фиолетово-розовая долина и вход в кроваво красный каньон,
по которому нескончаемой рекой текли синекожие. Сикомэ и свёрглы
медленно двигались вперёд.
- Как их
много!
-
Кошмар!
-
Ужас!
Прерывая
выкрики в зале, прозвучали страшные слова командира
гвардейцев:
- Вся эта
масса медленно движется к нам.
Вот теперь
люди в панике вскочили на ноги, и многоголосый хор забился под
потолком. У меня мурашки побежали по спине, да и не только у
меня.
Скривившись
в недовольстве, Седов сильно хлопнул ладонью по поверхности стола
и, дождавшись нервной тишины, хладнокровно продолжил:
- Таким
образом, с завтрашнего дня режим ЧС вводится на территории всей
колонии. Каждый из руководителей сейчас получит конверт с чёткими
приказами, которые должны выполняться в указанные строки. Саботаж,
лень будет немедленно караться. Создание убежищ для гражданских,
укрепрайонов внутри колонии уже началось. Всё население от
восемнадцати до пятидесяти становится военнообязанным. Подростки с
шестнадцати лет превращаются в резерв, с которым начинают
заниматься уже с завтрашнего дня. Пенсионеры, обладающие полезными
навыками и хорошим здоровьем, тоже будут задействованы в обороне.
Начал формирование танковый полк, машины которого вооружат
огнемётами, крупнокалиберными пулемётами и скорострельными
мелкокалиберными пушками. В основном как вспомогательное средство
для сопровождения шагоходов, а также для защиты территории колонии
в случае прорыва врага внутрь городской инфраструктуры.
- Но разве
мы справимся?
- Их
десятки тысяч!
- Это
невозможно!
Прикусив
нижнюю губу, Седов сверкнул глазами и резко рубанул рукой в
воздухе:
- Вместе мы
справимся! Я знаю, что все мы часть Империи, и привыкли к обращению
господин и госпожа. Однако, считаю необходимым изменить эту
традицию и обратиться к нашему славному прошлому. Посовещавшись, мы
приняли решение ввести новый способ обращения на территории колонии
– товарищ. Отныне все мы друг другу товарищи. Ибо только это
сохранит нам жизнь и принесёт победу.
Когда
Евгений Иванович замолчал, из-за стола встал Гамов. Особист лениво
потянулся, поправил погон на плече, стряхнул пылинку с груди и,
широко улыбнувшись, чего от него точно никто не ожидал (многие
прямо замерли как вкопанные), мягко сказал: