Прислужники… Увидев одного из них впервые, Ванда была как минимум ошеломлена. И в очередной раз убедилась, что некроманты — зло, от которого нужно держаться подальше. Только сумасшедший, по ее мнению, мог использовать силу для подобной нужды. Вот и сейчас Ванда вынужденно остановилась на ступеньках. Костлявый умай-прислужник приблизился к ней, опустился на колено и принялся поправлять концы шнурков на ее высоком ботинке.
Ванда отпрянула, с опаской глядя на скелет, окутанный едва приметным бледно-голубым сиянием. Умай в ответ на ее реакцию невозмутимо поклонился студентке.
— Не нужно ко мне прикасаться. Пожалуйста… Это совершенно лишнее. Прошу тебя, — проговорила Ванда, не позволяя услужливому скелету приблизиться снова.
— Вы должны ему позволить, — раздался рядом знакомый голос, и ее кинуло в жар.
Ванда повернулась и теперь увидела его: ректор стоял на верхней ступеньке лестницы, опираясь одной рукой о перила.
— Почему я должна позволить нежити касаться меня?
— Потому что только так, служа на благо живым, он сможет получить искупление, а значит, и упокоение. Его имя Лейтон. — Кристиан принялся неспешно спускаться по ступеням вниз. — Лейтон следит за порядком в этой части замка, как и его коллеги. В каждом умае заключена душа, такая же живая, как в вашей груди.
Ванда перевела взгляд с Рэйвана на прислужника. Лейтон, к немалому удивлению, снова опустился на колено. При этом раздался глухой стук. Затем он бережно перевязал ослабевший узел на шнурке ботинка Ванды. Костлявые пальцы действовали на удивление аккуратно, приводя обувь в порядок. Когда умай решил, что все сделал достойно, то поднялся во весь рост и склонил голову. Ванда не знала, как лучше назвать эту часть нежити. Череп? Звучало не очень…
— Благодарю, — почти беззвучно проговорила она.
Пустые глазницы Лейтона затлели таким же бледно-голубым светом, и он пошел прочь, оставляя живых на лестнице. Ванда глянула на Кристиана. Как же хотелось, чтобы удача в этот раз не оставила ее, посылая навстречу того, кто так нужен.
— Что вы здесь делаете?
— Я прошу вас уделить мне всего пару минут, — попросила Ванда, от всей души надеясь, что голос не дрожит.
Сегодня Кристиан был в черных одеждах, со своим неизменным медальоном, который темным серебром сверкал на груди. Ванда вспомнила, как в прошлый раз нечаянно коснулась этой вещицы, и запястье снова свело, будто от недавней боли. Это, видимо, отразилось на ее лице. Рэйван поднял руку, взялся за шнурок, на котором крепилось украшение, и спрятал его за расстегнутый ворот рубашки.