Том сидел в одном из
противоперегрузочных кресел, расслабленно наблюдал в иллюминатор за
удаляющейся планетой и в задумчивости шевелил пальцами протеза.
Каждое движение сопровождалось едва слышным, холодным механическим
звуком, с которыми кончики пальцев касались подлокотника кресла.
Задействовав двигатели пространственной ориентации, бот развернулся
выходя на новый курс и звёзды за бортом крутанулись вокруг
невидимой оси, открывая потрясающий вид на сотни кораблей, которые
находились на стояночных орбитах над планетой. Для Тома они
представляли себя небольшими, едва заметными точками. Обычный
человек мог бы даже не заметить их, но Райн знал, на что нужно
обращать внимание. И от этой картины у него в который раз захватило
дух.
Как обычно, он испытывал облегчение
сбросив с себя оковы естественной гравитации и вновь оказавшись в
космосе. Том бы никогда не назвал себя одним из тех фанатиков,
которые проповедовали теорию о том, что люди должны освободится от
бренности земли и жить исключительно в бесконечной пустоте космоса.
Это была несусветная глупость, в которую некоторые люди почему-то
верили.
Нет, просто на планете он никогда не
чувствовал себя столь же уютно, как в космосе. Можно было смело
сказать, что он вырос здесь, среди холода и звёзд. Самое долгое его
пребывание на планете было во время обучения во флотской академии
на Тендрисе. Шесть коротких лет, которые показались молодому
курсанту бесконечно долгими. Будучи сыном военного офицера, всё
своё детство он мотался вместе с отцом по различным местам его
службы, которые представляли из себя очередные базы и станции.
Когда же отец уходил в очередной поход, то оставлял сына у своего
брата, которому передавал права опекуна на тот случай если с ним
что-то случится.
В итоге Том стал воспринимать космос
как родной дом и каждое возвращение сюда, после пребывания на
планете, дарило ему спокойствие.
-Потеряли руку на службе?
Услышав голос, Том повернулся и
встретился глазами с Шехаром, который сидел у другого борта
челнока.
Протез заменял ему всю левую руку,
потерянную во время аварии на «Мастифе» менее двух лет назад до
самого плечевого сустава. Благодаря подключению к нервным
окончаниям, она обладала всеми способностями живой плоти к осязанию
и невероятной подвижностью. В отличие от многих, Райн так и не
сподобился покрыть протез синтетической плотью. Сначала, когда он
был «мягко» убран со службы на половинное жалование, Том просто
торопился, стараясь как можно скорее покинуть флот. Тогда всё
вокруг ему напоминало ему о случившемся. О тяжести допущенной
ошибке и цене, которую некоторые люди заплатили за неё. А затем
просто перестал обращать внимание на это, приняв свою новую руку,
как своего рода напоминание об ответственности, которой он был
наделён, потерял и обрёл вновь.