Доктор удовлетворенно кивнул.
– Поправляюсь? – предположил я, видя чужое внимание.
– Отнюдь! Сейчас сестра вам капельницу поставит, а пока укол. У
вас на сердце были жалобы?
– Нет.
– Какие аллергии помните?
– Никакие.
– Насколько сильный у вас болевой порог?
– Понятия не имею. Картечь, пули – тело ловило. Были в нем и
штык, и сабля. Радости никогда при этом не испытывал. Я не понимаю,
к чему эти вопросы? – прошептал я слабеющем голосом.
– К тому, батенька, что ножки у вас сильно обморожены и на ручке
появилась гангрена. Резать будем. Спасать вас дальше. Готовы ли вы?
Осознаете?
Кажется, я надолго замолчал. Старик пошептался с доктором и стал
продвигаться к выходу.
– Я не понял. И ноги, и руку? – спросил я не своим голосом.
– Точно так, – важно кивнул головой доктор. – И даже после такой
сложной операции, я вам ничего не обещаю. Уж очень вы слабы.
– Петр Кузьмич…
– Да, голубчик.
– А, нет ли у вас другого доктора? Коновала что ли?
Я мог поклясться, что круглые очки доктора в этот миг мигнули
холодными вспышками и на меня с ненавистью посмотрели вертикальные
зрачки. Дьявол.
– Куда уж лучше?! – удивился градоначальник. – Один он у нас и
за ветеринара так же.
– Понятно. Мне бы в Кандалакшу… По тракту. Куплю оленей и
погонщика по тройной цене. Деньги значения не имеют! – я прикрыл
глаза и сглотнул.
– Вот как! – сразу оживился старик. Конечно, ему скоро пароход
покупать, считает каждую копейку. – Что скажете, доктор?
– Дорогой мой, Петр Кузьмич, вы, как малое дитя, право слово.
Чудес нет и их не бывает! Сколько дней мы его искали? Сколько, я
спрашиваю? То-то! Посмотрите на него! Сейчас мы видим агонию! Перед
нами тот момент, когда смерть стоит в изголовье больного! Странно,
что он вообще говорит разумно.
– Да, я понимаю. Но думаю, раз выжил, несмотря на ваши заверения
об обратном, может, дать ему шанс? Всё-таки мы тело искали, а нашли
живого человека. Как же теперь?
– Не довезем, Петр Кузьмич, – быстро и авторитетно заявил
доктор. – Больше скажу, отвечая на ваш прямой вопрос, медлить
нельзя! Надо резать. Теперь он не в руках Бога, а в руках опытного
специалиста.
– Еще как можно медлить, – тихо возразил я. – Попробуйте только
прикоснитесь ко мне пилой своей адской. Непуганые северные люди!
Сразу стреляться начнем без барьера!
– Нечего тут браниться. Не надо мне грозить! Я доктор, пуганный
не раз и не два! Однако живой до сих пор, как видите. Да что ж вы
так переживаете, голубчик! Я же вам ноги буду резать, а не голову!
За вами что, ухаживать некому? Да с вашими деньгами в любой
инвалидный дом возьмут, но рано об этом говорить! Не победили мы
еще болезнь. Не одолели заразу!