И ведь ничто не предвещало такого досадного развития
событий.
Не далее как позавчера в Столице начальник управления
дознавателей ставил Шахрейну боевую задачу.
- Я не знаю, как ты все это провернешь, - папаша Мюллер был
предельно деловит и серьезен. - Но мне нужен конкретный результат.
Малышка Блау должна работать в управлении постоянно. А не
околачивать баклуши пару раз в год, как делают эти тунеядцы - дядя
Кастус и ее братец Аксель.
- Мне уже намекнули в верхах, - папаша Мюллер вдруг перешел на
шепот и кивнул на потолок, - что надо бы этот процесс ускорить.
Какой-то там у них возник внезапный интерес к Наследнице. Делай с
ней, что хочешь: обещай, убеждай, соблазняй, но только не подведи
меня, Шахрейн!
Тут-то Шахрейна и бросило в жар. Ведь что-то такое он уже слышал
про "соблазняй". Причем совсем недавно.
Вот оно, вспомнил! Перед внутренним взором развернулась эта
незабываемая по своей бредовости сцена допроса в поместье Блау,
чуть больше месяца назад.
— Сир Таджо, — Вторая Наследница вдруг повернулась к Шахрейну. —
Присутствует сейчас в этом кабинете, Вспышка. — Сир Таджо,
используя служебное положение, склонил к сожительству сиру Вайю
Юстинию Блау. — Ослепительная вспышка. — Совершил действия не
совместимые с честью Сира. — Вспышка.
Скулы Таджо окаменели...
...Да, момент был очень скользким. Шахрейна аж передернуло от
неприятных воспоминаний.
Неужто девчонка уже тогда что-то знала? Предвидела? Или даже
хладнокровно готовила?
Как бы то ни было, но следующий шаг - за ним. Меньше слов -
больше дела!
Таджо щелкнул каблуками, дернул подбородком и бросился выполнять
приказ начальника.
... За пару часов до событий в борделе.
Шах осторожно вылил на свой парадный мундир ведро самого
ядреного южного афродизиака. Вот что значит тщательно готовить
операцию. Никакой осечки не будет.
Когда мундир достаточно высох, Шах был готов на любые подвиги:
хоть в пасть ко всем псакам империи отправляться, хоть - на
свидание с Сирой Блау.
И вот, пожалуйста, такой облом! Какой-то южный мажор увел Вайю
прямо у него из-под носа.
...Когда Шахрейн очнулся, он с удивлением обнаружил себя в
окружении стаи халибадских кошек, плотоядно взирающих на
дознавателя.
Страшная догадка посетила его голову: эти псаковы торгаши на
рынке снова облапошили доверчивого северянина, всучив ему вместо
афродизиака ведро кошачьей мяты!