Молчаливая монахиня в сером закрытом одеянии встретила молодого
человека у массивных деревянных дверей монастыря с тщательно
замаскированным в них металлоискателем, провела по лабиринту серых
коридоров и остановилась возле неприметной двери с черной
табличкой, где белым гномьим рубленым шрифтом было написано
«Мать-настоятельница Чанри». Тихо произнеся несколько слов в
переговорник, стилизованный под деревянный браслет на правой руке,
монахиня открыла дверь перед Вестаром, жестом пригласив его
войти.
Кабинет настоятельницы монастыря производил удручающее зрелище.
Пол устлан драными досками, стены обшарпанные, на потолке тусклая
световая панель, а из мебели грубо сколоченный стол, заваленный
кипами бумаг да деревянный табурет, даже на вид неудобный. И
несколько книжных шкафов, также забитых разными папками с
документами.
- Смотрю, Вы удивлены увиденным, - проговорила стоявшая у окна
кабинета невысокая коренастая женщина в белом одеянии
настоятельницы, с саркастичной усмешкой наблюдая за застывшим у
дверей Орваром. – Наверное, воображали богатый паркет, дубовую
мебель и навороченный компьютер на столе вместо давно устаревших
бумаги, пера и чернил?
- Навороченный компьютер здесь был бы лишним, - чуть
смущенно возразил Вестар, чувствуя себя нашкодившим школьником под
взглядом ее проницательных черных глаз, окруженных сеточкой почти
незаметных морщин, с интересом разглядывая мать-настоятельницу и
вспоминая ее досье, подготовленное его людьми.
Мать-настоятельница Чанри принадлежала к расе гномов, но
воспитывалась на поверхности, так как была Отреченной с рождения и
до тринадцати лет содержалась в имперском детском приюте с военным
уклоном. В тринадцать лет девушка поступила в имперский кадетский
корпус в столице Солигии, а в семнадцать уже участвовала в первых
боевых действиях в заселяемом на тот момент секторе А, связанных в
большинстве случаев с подавлением мятежей в имперских колониях. В
тридцать лет после самой крупной операции на планете А-12, в ходе
которой Чанри получила опасные для жизни ранения, женщина подала в
отставку и оставила как военную службу, так и мирскую жизнь. И с
тех пор вот уже шестьдесят лет почти безвылазно находится в этом
северном монастыре Святой Лоритты, дослужившись от простой
послушницы до матери-настоятельницы.