Латиф, планируя, закладывался в
том числе на самый худший сценарий. Для бегущего вояки у него
имелись сразу два сюрприза: пара кастов (не смертельных, но
неприятных) плюс быстро набирающая скорость пара коней. Просто
сшибущих своим весом любого, кто встанет на пути.
Второго спутника, кстати, рядом со
служивым не было.
Конечно, прямого конфликта с
сотником «красного» полка хотелось избежать любой ценой, но,
похоже, не получится. Видимо, их там действительно учат на все
случаи жизни, раз только он оказался готов…
Дальше эту мысль Латиф додумывать
не стал, принявшись реализовывать запасные
варианты.
Во-первых, он сплёл ещё один каст,
призванный спихнуть мужлана с дороги (убить, во-первых, не
получится. Во-вторых, убивать такого – себе дороже. О жизни в
Столице потом можно забыть: убьют рано или поздно. А так – ну
просто недоразумение, никто не пострадал
смертельно).
Во-вторых, он пустил коней в галоп
(предусмотрительно прихватив за узду и коня девки), вызывая
столкновение несоизмеримых по массе тел. Как результат, помеха
должна быть просто механически отброшена с дороги широкой грудью
коня, без особых последствий для себя лично.
_________
Актар не поспевал за Атарбаем. Они
пошли, как обычно, чуть в сторону, поболтать перед сном об
отвлечённых вещах, типа письменности пашто, об их словесных
преданиях, о дошедших стихотворных творениях великих
предков.
Атарбай, кстати, ориентировался во
всём этом ненамного хуже Актара, путая порой лишь имена
сочинителей. Впрочем, для не-пуштуна это было более чем
простительно.
Когда раздался крик Мазияра, тут
же оборвавшийся, сердце Актара ухнуло в пятки. Переглянувшись, они
тут же рванули обратно.
И вот сейчас Актар
безнадёжно отставал, проклиная и возраст, и слабые ноги, и
собственную неосмотрительность (ну понятно, что, путешествуя с
такой толпой бесчестных столичных туркан, нельзя было
расслабляться, как бы ни хотелось!).
Впереди виднелась отходящая от
лагеря дорога, по которой уже неслись галопом два коня. На втором
Актар уловил свалившийся на шею силуэт, явно принадлежавший
Разие.
Актар прибавил шагу, сколько мог,
проклиная себя второй раз. Видимо, о девочке кто-то узнал. А её
ценность в глазах любого чиновника (или даже правителя) была
слишком большой, чтоб не попытаться заполучить её в свои
руки.